Ограничение дееспособности

на возбуждение конкретного дела, независимо от вида производства,

представляет собой конкретизацию общих правил гражданского

судопроизводства. Такое право предусмотрено в п. 3 ст. 4, ч. 1 ст. 42, ст.

ст. 264, 240, 274 ГПК и других, в которых закон также определяет лиц,

управомоченных на возбуждение процесса.

Обращение в суд неуправомоченных лиц влечет отказ в принятии заявления

на основании ст. 4 и п. 1 ст. 129 ГПК.

Наличие вступившего в законную силу судебного решения об ограничении

дееспособности гражданина, об отказе в такой просьбе или наличие

определения суда о прекращении производства по делу в связи с отказом

управомоченного лица от своего требования препятствует повторному обращению

в суд с тождественным заявлением, т. е. с заявлением в отношении того же

гражданина, о том же предмете, по тем же основаниям. Однако своеобразие

данной категории дел состоит в том, что после прекращения производства в

связи с отказом управомоченного лица от своего требования, это лицо снова

может обратиться в суд с заявлением об ограничении дееспособности того же

гражданина, если последний будет продолжать злоупотребление спиртными

напитками. В таком случае заявление не будет тождественным ранее

рассматриваемому, так как появились новые обстоятельства дела.

Установив наличие права на обращение в суд, судья проверяет,

осуществлено ли оно надлежащим образом, т. е. соблюдены ли условия,

образующие порядок подачи заявления (вторая группа условий).

Закон предусматривает одинаковые правила подсудности как для дел об

ограничении дееспособности, так и для дел о признании гражданина

недееспособным. Согласно закону заявление подается в суд по месту

жительства данного гражданина, а если лицо помещено в психиатрическое

лечебное учреждение, то по месту нахождения лечебного учреждения (ч. 2 ст.

258 ГПК). Однако трудно представить себе ситуацию, когда заявление о

признании ограниченно дееспособным подавалось бы в отношении лица,

находящегося на стационарном лечении от алкоголизма в психиатрическом

лечебном учреждении. Возбуждение такого дела в суде как бы заранее

предугадывало безрезультатность неоконченного еще лечения от алкоголизма.

Ясно, что рассмотрение дела по существу до выхода гражданина из стационара

невозможно. Далее. Закон требует обязательного участия этого гражданина в

судебном заседании (ч. 1 ст. 261 ГПК), а постановлением Пленума Верховного

Суда РСФСР от 27 октября 1966 г. рекомендовано в целях усиления

воспитательного воздействия данных процессов рассматривать дело в выездных

сессиях, с привлечением представителей общественности. Все это окажется

невыполнимым, если заявление будет подано по месту нахождения между собой.

В таком случае происходит соединение исков (ст. 128 ГПК). Однако

особенностью дел об ограничении дееспособности является недопустимость

соединения в одном заявлении нескольких требовании. В судебной практике не

всегда учитывается эта особенность. Так, по исковым требованиям прокурора

Новоусманско-го района Воронежской области народный суд лишил родительских

прав М-ву, занимающуюся пьянством и попрошайничеством, одновременно взыскал

с нее алименты на содержание детей и ограничил в дееспособности.

Аналогичное решение о лишении родительских прав, взыскании алиментов и

ограничении дееспособности тот же суд вынес и в отношении П. О последнем

было известно также, что ранее был расторгнут его брак с супругой,

разделено совместно нажитое имущество. Таким образом, с расторжением брака,

разделом имущества и лишением родительских прав отпало одно из оснований

признания гражданина ограниченно дееспособным — наличие семьи. Поэтому

указанные решения в части ограничения дееспособности являются

необоснованными.

Одним из объяснений подобной практики может быть бытующее в литературе

ошибочное, на наш взгляд, представление о том, что хронический алкоголизм

или наркомания могут быть основанием для лишения родительских прав, если

гражданин предварительно был признан ограниченно дееспособным. Такую точку

зрения высказали авторы Комментария к Кодексу о браке и семье РСФСР[62]. С

этим согласиться нельзя по следующим основаниям. Для подтверждения

хронического алкоголизма или наркомании достаточно медицинского заключения.

Для ограничения дееспособности гражданина необязательно, чтобы

злоупотребление переросло в хронический алкоголизм или наркоманию.

Как разъяснил Верховный суд РФ, при лишении родительских прав не

требуется предварительного решения суда о признании хронического алкоголика

ограниченно дееспособным. Если же лицо, злоупотребляющее спиртными

напитками, было признано ограниченно дееспособным, то суд должен учитывать

это обстоятельство при рассмотрении дела о лишении родительских прав[63].

Не сам по себе факт ограничения дееспособности гражданина может явиться

одним из оснований лишения родительских прав, а неэффективность применения

этой меры к данному гражданину, непрекращающееся пьянство родителя.

Необходимо также указать на недопустимость одновременного разрешения

дел об ограничении дееспособности лиц, злоупотребляющих спиртными напитками

или наркотиками, и о признании недействительными совершенных ими гражданско-

правовых сделок по распоряжению своим имуществом в целях приобретения

спиртных напитков. Ограничение дееспособности наступает с момента

вступления решения об этом в законную силу и распространяется на сделки,

совершаемые после этого момента.

Такова специфика условий обращения в суд по делам об ограничении

дееспособности.

§ 2. Лица, участвующие в делах об ограничении дееспособности гражданина

Для правильного разрешения дела об ограничении дееспособности

гражданина имеет существенное значение определение круга лиц, участвующих в

деле. Состав этих лиц можно установить на основании общих положений ст. 29

и конкретных указаний ст. ст. 258 и 261 ГПК РСФСР.

Общие признаки, определяющие понятие «лица, участвующие в деле»,

применимы в основном к участникам всех трех видов производств. Однако

состав этих лиц зависит от вида производства и определяется законом. В ГПК

проведено четкое различие между лицами, участвующими в делах искового

производства, и участниками дел особого производства. Трудность в

определении процессуального положения лиц, участвующих в делах об

ограничении дееспособности гражданина, заключается в том, что закон отнес

эти дела к особому производству, в то время как фактически они являются

делами спорного искового производства. Поэтому на практике интуитивно в

большинстве дел лицо, в отношении которого решается вопрос об ограничении

дееспособности, и члены его семьи, возбудившие дело, именуются не по

терминологии особого производства (заинтересованное лицо и заявитель), а

соответственно ответчиком и истцом (соистцами) как основными лицами

искового производства.

Верховный Суд РФ разъясняет судам ошибочность применения в данных

делах общеискового порядка[64]. Действительно, как уже отмечалось, подобные

наименования не отвечают смыслу и терминологии действующего закона.

Правомерными они могут стать только с изменением закона, приведением формы

рассмотрения дел об ограничении дееспособности в соответствие с их исковой

природой.

Закон установил ограниченный перечень лиц, правомочных на возбуждение

дел об ограничении дееспособности граждан. Согласно ч. 1 ст. 258 ГПК ими

могут быть члены семьи этого гражданина, иные общественные организации,

прокурор, органы опеки и попечительства, психиатрические лечебные

учреждения. Пленум Верховного Суда РФ в п. 5 своего постановления от 4 мая

1966 г. «О практике рассмотрения судами Российской Федерации дел об

ограничении дееспособности граждан, злоупотребляющих спиртными напитками

или наркотическими веществами» дал разъяснение судам, что указанный в

законе перечень заявителей является исчерпывающим и расширительному

толкованию не подлежит. Это служит важной гарантией обоснованного

возбуждения данных дел, поскольку признание гражданина ограниченно

дееспособным существенно затрагивает интересы и достоинство личности.

В абсолютном большинстве случаев данные дела возбуждаются по заявлению

прокурора. Однако поводом для обращения прокурора в суд являются заявления

граждан, обычно жен, матерей, которые жалуются на пьянство одного из членов

своей семьи и просят принять соответствующие меры. Подобные жалобы

поступают и в отделы милиции, которые после соответствующей проверки

направляют материалы прокурору района для решения вопроса о возбуждении

дела в суде. Члены семьи, как правило, сами в суд не обращаются либо из-за

незнания закона, либо из-за нежелания «судиться», по их выражению, с мужем

или сыном, предпочитая обращаться в милицию, прокуратуру.

В коллективных договорах предусматриваются такие меры борьбы с

пьянством, как лишение премий, вознаграждения по итогам работы предприятия

за год и др. Но применяя материальные санкции, не надо забывать, что у

этого пьяницы есть семья, которой и без того живется тяжело с таким

«кормильцем». Поэтому надо шире использовать действенную профилактическую

меру — лишение лица, злоупотребляющего спиртными напитками, возможности

лично получать свою зарплату и тратить ее на приобретение алкоголя. Если

члены семьи просят выдавать зарплату пьяницы непосредственно семье,

организации должны при наличии к тому оснований шире использовать

предоставленную им законом возможность на обращение в суд с заявлением об

ограничении дееспособности гражданина, поскольку администрация, как уже

указывалось, не вправе запретить бухгалтерии выдавать зарплату на руки

работнику, злоупотребляющему спиртными напитками.

Закон не обусловливает право общественных организаций на возбуждение

исследуемых и иных дел членством в них заинтересованных лиц. Думается,

такое право с наибольшим успехом будет использовано общественной

организацией лишь в отношении своих членов, а не иных лиц. Только в этом

случае общественные организации могут представить в суд обоснованное

заявление, активно участвовать в судебном разбирательстве н оказать

воспитательное воздействие на члена коллектива, признанного ограниченно

дееспособным.

В связи с тем, что по данной и целому ряду других категорий дел закон

установил строго определенный перечень лиц, имеющих право на возбуждение

дела, в теории и судебной практике возник вопрос о последствиях обращения в

суд неуправомоченного лица. А. А. Добровольский высказал мнение, что в

подобных случаях институт замены ненадлежащих истцов (ст. 36 ГПК)

неприменим, дело по заявлению ненадлежащего истца должно быть прекращено н

надлежащему процессуальному истцу разъяснено его право на обращение в

суд[65].

Применительно к делам об ограничении дееспособности граждан Верховный

Суд РСФСР в постановлении от 27 октября 1966 г. (п. 5) и Верховный Суд СССР

в постановлении от 26 сентября 1975 г. (п. 136) разъяснили судам

возможность применения института замены ненадлежащего лица (ст. 36 ГПК). К.

И. Комиссаров, подвергнув критике это разъяснение, считает, что указанием

на возможность применения ст. 36 ГПК, требующей согласия ненадлежащего

заявителя на его замену, сведен к нулю вывод о недопустимости

расширительного толкования ст. 258 ГПК[66]. Соглашаясь с бесспорным мнением

К. И. Комиссарова о том, что заявление, поданное лицом, не имеющим на то

права, вообще не подлежит рассмотрению в судах и на основании п. 1 ст. 129

ГПК к производству приниматься не должно, мы не во всем можем разделить его

критику позиции Верховного Суда СССР о применении ст. 36 ГПК.

Дело в том, что ст. 36 ГПК, регламентирующая правила замены

ненадлежащих сторон, к первой стадии процесса — принятию заявления никакого

отношения не имеет. При возбуждении процесса речь идет не о «надлежащих», а

о «заинтересованных» лицах. Институт замены ненадлежащих сторон применяется

в последующих стадиях процесса, когда обнаруживается ошибочность

возбуждения дела лицом, не имеющим права на обращение в суд. Именно о

стадии судебного разбирательства говорится в упомянутом выше постановлении

Пленума Верховного Суда РФ от 4 мая 1990 г.: «установив во время

разбирательства дела, что заявление подано ненадлежащим лицом, суд обязан,

не прекращая дела, обсудить вопрос о его замене лицом, которому законом

предоставлено право обращаться в суд с заявлением о признании гражданина

ограниченно дееспособным (ст. 36 ГПК РСФСР)».

В принципе допустимо применение института замены ненадлежащего истца

(заявителя) по делам, правом на возбуждение которых закон наделяет строго

определенный круг лиц (п. 3 ст. 4 ГПК). Однако условия замены, в частности

согласие ненадлежащего истца и другие, должны быть, на наш взгляд, изменены

в законодательном порядке применительно к специфике данных дел.

Как уже отмечалось, члены семьи гражданина, злоупотребляющего

спиртными напитками, имеют в процессе личную материальную

заинтересованность, ибо решение по делу дает им возможность оградить

имущественные интересы семьи от неправомерного поведения одного из ее

членов. Поэтому фактически члены семьи занимают в процессе положение

истцов (соистцов). Вышестоящие судебные органы в упомянутых выше

постановлениях разъяснили, что совершеннолетние члены семьи гражданина,

интересы которых непосредственно затрагиваются возбуждением дела об

ограничении его дееспособности, принимают участие в процессе в качестве

заявителей как в том случае, когда они сами обращаются в суд, так и в

случае привлечения к делу в связи с заявлением, поданным в их интересах

прокурором, органом опеки и попечительства, психиатрическим лечебным

учреждением или общественной организацией. Такое положение членов семьи

является, но существу, конкретизацией общих правил искового производства о

процессуальном положении истцов (ч. 2 ст. 33 ГПК).

Лица, управомоченные прямым указанием закона на возбуждение дела в

интересах членов семьи, занимают самостоятельное процессуальное положение.

Объем их прав и обязанностей определяется общими правилами ст. 30 и ч. 1

ст. 42 ГПК. Они обращаются в суд, от своего имени, представляют

доказательства, могут знакомиться со всеми материалами дела, отказаться от

заявленного требования и т. д. Возражения кого-либо из членов семьи против

рассмотрения дела, начатого по заявлению лица, указанного в ст. 258 ГПК, в

том числе и по заявлению другого члена семьи, не являются основанием для

прекращения производства по делу, что допустимо только в случаях,

предусмотренных ст. 219 ГПК.

В то же время при отказе прокурора и других управомоченных органов от

своего заявления, судья не вправе прекратить производство, если члены

семьи, в интересах которых возбуждено дело, настаивают на рассмотрении его

по существу.

Закон не допускает принятия заявления от любых родственников или иных

заинтересованных лиц, а требует, чтобы заявителями были только члены семьи

гражданина, в отношении которого возбуждается дело. Однако состав этих лиц

является весьма неопределенным. В практике возникли вопросы о возможности

принятия заявления от отдельно проживающего супруга, родителя и других

родственников. Между тем в законе нет ни общего определения семьи, ни

указания состава семьи, пригодного для всех случаев. В разных нормативных

актах это понятие определяется по-разному в зависимости от цели

законодательного акта и особенностей регулируемых отношений[67].

В гражданском процессуальном законодательстве понятие семьи не

конкретизировано (ст. 258 ГПК). Это вызвало его разноречивое толкование в

литературе. Однако общим в высказываниях различных авторов является

стремление использовать понятие семьи, существующее в других отраслях

права[68]. Думается, надо поступить иначе. В процессуальных нормах следует

также установить специфическое понятие члена семьи, отвечающее задачам

регулирования исследуемого института. Исходя из цели законодателя —

ограничить круг лиц, правомочных возбуждать дела об ограничении

дееспособности, считаем, что заявителями могут быть только близкие

родственники (родители, дети, братья, сестры) и супруг и только при условии

их совместного проживания и ведения общего хозяйства с лицом, в отношении

которого возбуждается дело.

Понятия семьи и семейных правоотношений нетождественны. Семью

характеризует прежде всего совместная жизнь н ведение общего хозяйства.

Субъекты могут перестать быть членами семьи, но семейные правоотношения

могут продолжаться. Нормы семейного права, не признающие правовых

последствий за фактическим разводом и раздельным проживанием супругов, не

могут быть распространены на понятие семьи но смыслу ст. 258 ГПК.

Ограничение круга членов семьи указанными лицами не препятствует

родственникам и иным гражданам обратиться к управомоченным законом лицам с

просьбой возбудить данное дело.

Одной из гарантий против возможности явно необоснованного возбуждения

дела с целью ограничить права гражданина является право суда взыскать все

судебные расходы с члена семьи, направившего в суд заведомо ложное

заявление в недобросовестных целях (ч. 4 ст. 261 ГПК). Но, думается, эта

гарантия недостаточно действенна, учитывая, что судебные расходы в

гражданском процессе для граждан необременительны. Более существенным

средством защиты может быть право лица обратиться в суд с иском о защите

чести и достоинства в порядке гражданского судопроизводства или вынесение

судом частного определения в адрес прокуратуры о необходимости привлечения

недобросовестного лица к уголовной ответственности за клевету (Ст. 129 УК

РФ).[69]

Члены семьи выступают в процессе совместно как процессуальные

соучастники. В отличие от этого соучастие на стороне лиц, об ограничении

дееспособности которых решается вопрос, недопустимо. Так, народным судом

Хохольского района Воронежской области рассмотрено заявление исполкома

сельского Совета народных депутатов об ограничении дееспособности сразу

четырех человек. Сельский Совет на своей сессии обсуждал вопрос о состоянии

работы по борьбе с пьянством и алкоголизмом и решил, в частности,

ходатайствовать перед судом об ограничении дееспособности нескольких

наиболее злостных пьяниц. Исполнительный комитет вместо мотивированных

заявлений в отношении каждого гражданина представил в суд выписку из

указанного решения сельсовета. Суд, вопреки требованиям ст. ст. 126, 130

ГПК, возбудил производство и рассмотрел дело по существу. Такая практика

неправильна. Суд, по сути, объединил в одно производство четыре разных

дела. Обстоятельства, входящие в предмет доказывания, хотя и однородны, но

в отношении каждого гражданина слагаются из разных конкретных фактов. Лица,

в отношении которых возбуждено дело, не связаны между собой общей

обязанностью перед лицом, которое возбудило дело. В качестве заявителей

здесь должны быть привлечены члены семьи каждого из лиц, злоупотребляющих

спиртными напитками.

Ограничение дееспособности — серьезная мера и рассмотрение дела в

одном судебном заседании в отношении нескольких лиц, «оптом», не может

обеспечить полного и обоснованного их разрешения.

В отличие от других гражданских дел, в которых стороны в силу принципа

диспозитивности сами решают вопрос о личном участии в процессе, дела об

ограничении дееспособности должны рассматриваться с обязательным участием

лиц, в отношении которых этот вопрос поставлен (ст. 261 ГПК). Это усиливает

воспитательное воздействие процесса в деле борьбы с пьянством и

алкоголизмом и создает дополнительные гарантии против необоснованного

ограничения дееспособности граждан.

Данное правило в основном соблюдается. Однако, как показало обобщение

практики народных судов Пермской области, в 5—6% случаев суды разрешали

дела в отсутствие лиц, признаваемых ограниченно дееспособными. Одной из

причин нарушения требований закона является недостаточная регламентация

данного вопроса в самой норме права.

Закон (ст. 261 ГПК) формулирует указанное правило в императивной

форме в отличие от ст. 159 ГПК, в которой вопрос об обязательном участии

ответчика по искам о взыскании алиментов решается по усмотрению суда в

зависимости от конкретных обстоятельств дела. Однако обязанность явки в суд

гражданина по делу об ограничении его дееспособности не подкреплена

соответствующей санкцией. Нельзя согласиться с утверждением некоторых

авторов о возможности применения санкций по аналогии со ст. 159 ГПК[70].

Эта статья является не общей, а специальной нормой, касающейся только дел о

взыскании алиментов, поэтому она не может быть применена в других

гражданских делах. Не основанным на законе представляется в связи с этим

определение народного судьи Павловского народного суда Пермской области о

принудительном приводе с помощью органов милиции В., который уклонялся от

явки в судебное заседание по делу об ограничении его в дееспособности.

Пленум Верховного Суда РСФСР в постановлении от 27 октября 1966 г.

разъяснил, что рассмотрение судом таких дел в отсутствие гражданина

допустимо лишь в том случае, если будет установлено уклонение его от явки в

суд (п. 7). Однако, как вполне обоснованно считает Л. Ф. Лесницкая, с

указанным разъяснением вряд ли можно согласиться[71]. Действующий закон не

делает исключений из правила об обязательном участии гражданина по данным

делам, в том числе и в случае уклонения от явки в суд. Эти же доводы

относятся и к разъяснению Пленума Верховного Суда СССР о том, что «в случае

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9