Допустимость доказательств в уголовном процессе

инициативе самого обвиняемого (подозреваемого), о чем должно быть четко и

однозначно указано в соответствующем протоколе либо в добровольно

представленном обвиняемым (подозреваемым) письменном ходатайстве или

заявлении.

При отказе обвиняемого (подозреваемого) от защитника следователь должен

выяснить, не является ли отказ от защитника вынужденным, например, ввиду

отсутствия средств на оплату услуг адвоката. Установив вынужденность отказа

следователь обязан обеспечить участие защитника в деле.

Рассматривая поступившее заявление подозреваемого, обвиняемого об отказе

от защитника, необходимо различать отказ от помощи защитника вообще и от

назначенного защитника, поскольку в указанных случаях должны наступить

различные процессуальные последствия: в первом случае отказ может быть

принят, во втором случае, поскольку по существу нет отказа от защитника,

его участие должно быть обеспечено и должен быть решен вопрос о

необходимости замены конкретного защитника.

Недопустимость протоколов допросов подозреваемого и обвиняемого, связанная

с нарушением закона об обязательном участии в допросе переводчика и

педагога

а) Участие переводчика

Право пользоваться услугами переводчика. Подозреваемый (обвиняемый), не

владеющий языком на котором ведется судопроизводство, вправе давать

показания на родном языке и пользоваться услугами переводчика (часть 2

статья 17 УПК РСФСР, часть 2 статьи 23 проекта нового УПК).

Не владеющими языком судопроизводства признаются лица, не понимающие или

плохо понимающие обычную разговорную речь на языке судопроизводства, не

умеющие свободно изъясняться на данном языке в понимании тех или иных

терминов или обстоятельств, связанных с производством по делу.[1]

Лицами, не владеющими языком судопроизводства признаются не только лица,

владеющие этим языком в связи с их иной национальной принадлежностью, но и

другие лица.

Право подозреваемого и обвиняемого давать показания на родном языке и

пользоваться услугами переводчика должно быть разъяснено, а также должна

быть обеспечена возможность реализации этого права. Пригласить переводчика

для участия в допросах подозреваемого и обвиняемого обязано лицо,

производящее допрос: дознаватель или следователь (статья 58, часть 1 статьи

134 УПК РСФСР, часть 2 статьи 23, часть 1 статьи 184 проекта УПК).

Любое ограничение прав подозреваемого (обвиняемого), обусловленное

незнанием ими языка, на котором ведется судопроизводство, и необеспсчение

этим лицам возможности пользоваться родным языком признается существенным

нарушением норм уголовно-процессуального закона.

Допуск, переводчика к. участию в деле.

Переводчиком является лицо, владеющее языками, которые необходимы для

перевода, и назначенное органом дознания, следователем, прокурором в

случаях, когда подозреваемый или обвиняемый не владеют языком, на котором

ведется производство по делу (часть 1 статьи 57 УПК РСФСР, часть 1 статьи

58 проекта УПК).

Переводчиком может быть только лицо, свободно владеющее языком

судопроизводства и языками, знание которых необходимо для перевода.

Переводчик не может принимать участия в производстве по делу при наличии

следующих оснований:

1)если он является потерпевшим, гражданским истцом, гражданским ответчиком,

свидетелем, а также если он участвовал в данном деле в качестве эксперта,

специалиста, лица, производившего дознание, следователя, обвинителя,

защитника, законного представителя обвиняемого, представителя потерпевшего.

2) если он является родственником потерпевшего, гражданского истца,

гражданского ответчика или их представителей, родственником обвиняемого или

его законного представителя, родственником обвинителя, защитника,

следователя или лица, производившего дознание;

3) если имеются иные обстоятельства, дающие основания считать, что

переводчик лично, прямо или косвенно заинтересован в деле;

4) если обнаружится его некомпетентность. Предыдущее участие в деле лица в

качестве переводчика не является основанием для его отвода (статья 66 УПК

РСФСР, статья 67 проекта нового УПК РФ).

Относительно запрета российским уголовно-процессуальным законом

совмещения в одном лице функции переводчика и защитника хотелось бы

обратить внимание на практику Европейской комиссии по правам человека,

которая заявила, что права, гарантированные статьей 14 Международного пакта

о гражданских и политических правах, являются правами защиты в целом, а не

только обвиняемого. Из этого вытекает, что, если защитнику понятно

обвинение, он сможет осуществить надлежащую защиту обвиняемого и,

следовательно, участие переводчика во всех следственных действиях не

обязательно. В деле «Х. против Австрии» обвиняемый, который не говорил по-

немецки, а лишь по-французски и по-итальянски, утверждал, что австрийский

суд нарушил статью 14, отказав в предоставлении ему в полном объеме

перевода судебной документации. Европейская комиссия отметила, что часть

документации была изложена на немецком языке, который понимал адвокат

обвиняемого, а многие другие документы были составлены на французском языке

и, таким образом, могли быть прочитаны самим обвиняемым. Обвиняемому была

предоставлена помощь переводчика в тот момент, когда его уведомляли о

выдвинутых против него обвинениях, а затем был предоставлен текст

обвинительного заключения, переведенный на французский язык. Поэтому

Комиссия не установила нарушений.2

Б)Участие педагога

В допросе несовершеннолетнего подозреваемого (обвиняемого), не достигшего

16-летнего возраста, может участвовать педагог. Участие педагога возможно и

при допросе несовершеннолетнего старше 16 лет, если он признан умственно

отсталым (часть 1 статьи 397 УПК РСФСР).(По проекту нового УПК в указанных

случаях участие педагога обязательно (часть 1 статьи 488).

Необходимость участия в допросе указанных лиц определяется по

усмотрению следователя или прокурора. Педагог может участвовать в допросах

также по ходатайству защитника (часть 1 статьи 397 УПК РСФСР).

Участие педагога в допросе несовершеннолетнего подозреваемого

(обвиняемого), не достигшего 16 лет, обусловлено необходимостью

использовать в связи со сложностью такого допроса данные педагогики и

психологии при его подготовке, проведении и фиксации показаний, а также —

необходимостью компенсировать слабость умственного развития подозреваемого

(обвиняемого).

Отсутствие педагога при допросе несовершеннолетнего подозреваемого или

обвиняемого может в определенных случаях влечь признание протокола такого

допроса недопустимым доказательством.

Нарушения установленного законом порядка фиксирования хода и результатов

проведения допросов подозреваемых и обвиняемых

О каждом допросе подозреваемого и обвиняемого дознаватель или следователь

составляет протокол (часть 2 статьи 123, часть 1 статьи 151 УПК РСФСР,

часть 1 статьи 204 проекта УПК).

К составлению протокола допроса уголовно-процессуальный закон предъявляет

ряд требований, нарушение которых влечет признание соответствующего

протокола недопустимым доказательством, а именно:

а) По прочтении протокола, составленного после про веденного допроса,

обвиняемый (подозреваемый) должен своей подписью удостоверить правильность

записи его показаний. Если протокол написан на нескольких страницах,

обвиняемый (подозреваемый) подписывает каждую страницу отдельно (части 4 и

5 статьи 151 УПК РСФСР, часть 6 статьи 204 проекта нового УПК);

б) Все дополнения и поправки в протоколе должны быть удостоверены

подписью обвиняемого (подозреваемого) и следователя (часть 5 статьи 151 УПК

РСФСР).

в) В судебной практике возникал вопрос о допустимости протокола допроса

подозреваемого или обвиняемого в случаях, когда подозреваемый или

обвиняемый отказывались подписать протокол и он заверялся подписью лица,

производившего допрос, и, иногда, другими лицами, удостоверяющими факт

отказа подозреваемого (обвиняемого) подписать протокол.

Представляется, что такой протокол следует признать недопустимым. Статья

142 УПК РСФСР допускает возможность заверения протокола допроса

подозреваемого и обвиняемого, но только в случаях, когда подозреваемый или

обвиняемый не может подписать протокол в силу физических недостатков. Кроме

того, для этих случаев предусмотрена особая процедура: следователь должен

пригласить постороннее лицо, которое с согласия допрошенного лица

удостоверяет своей подписью правильность записи его показаний. Этот

протокол подписывает и следователь, производивший допрос (часть 4 статьи

142 УПК РСФСР).

г) Если допрос обвиняемого (подозреваемого) проводится с участием

переводчика, то протокол допроса должен включать указание на разъяснение

переводчику его обязанностей и предупреждение об ответственности за

заведомо неправильный перевод, что удостоверяется подписью переводчика. В

протоколе также отмечается разъяснение обвиняемому (подозреваемому) его

права на отвод переводчика и поступившие в связи с этим заявления

обвиняемого (подозреваемого). Переводчик подписывает каждую страницу

протокола и протокол в целом (части б и 7 статьи 151 УПК РСФСР, часть 7

статьи 208 проекта УПК).

Недозволенные приемы и методы ведения допросов подозреваемых и обвиняемых

а) Запрещение применения физического и психического насилия

Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или

унижающему человеческое достоинство обращению (часть 2 статьи 21

Конституции РФ, статья 5 Всеобщей декларации прав человека, статья 7

Международного пакта о гражданских и политических правах, часть 5 статьи 11

проекта нового УПК РФ). Запрещается домогаться показании подозреваемого,

обвиняемого путем насилия, угроз и иных незаконных мер (часть 3 статьи 20

УПК РСФСР).

Принуждение подозреваемого, обвиняемого к даче показании с применением

насилия, издевательств или пыток, а также путем применения угроз, шантажа

или иных незаконных действии со стороны следователя или лица, производящего

дознание, влечет уголовную ответственность (статья 302 УК РФ).

Последствием применения недозволенных мер при допросе подозреваемого,

обвиняемого должно являться безусловное признание протоколов их допросов

недопустимыми доказательствами.

При рассмотрении дел в кассационном порядке заявления обвиняемых о

применении к ним недозволенных мер являлись основанием к отмене

состоявшихся судебных решении.

Запрет применения к обвиняемому физического насилия с целью получения

признательных показаний не вызывает затруднения в интерпретации. Несколько

сложнее обстоит дело с пониманием психического принуждения, а потому

представляет несомненный интерес толкование этого вида принуждения

Комитетом по правам человека и Комиссией по правам человека.

С.П. Пашин справедливо обращает внимание на то, что «в России содержание

подозреваемых и обвиняемых в нечеловеческих условиях следственных

изоляторов входит в технологию признания».1

Оценка С.А. Пашина относительно условий содержания в следственных

изоляторах подтверждается Комиссией по правам человека при Президенте РФ,

которая пришла к следующим выводам: «Не улучшается положение с соблюдением

прав человека в местах лишения свободы и предварительного заключения в

особенности. Условия содержания арестованных и заключенных в некоторых

учреждениях таковы, что могут квалифицироваться в соответствии с

международной Конвенцией ООН № 39/46 от 10 декабря 1984 года как жестокое и

унижающие человеческое достоинство».2

Сложившееся положение с содержанием подозреваемых и обвиняемых в

следственных изоляторах, безусловно, известно органам прокуратуры.

Именно поэтому Генеральный прокурор Российской Федерации в своем приказе

от 18 июня 1997 года № 31 потребовал «не допускать использования задержания

и ареста как средства получения от подозреваемого или обвиняемого признания

вины в совершении преступления».

б) Этические критерии допустимости применения некоторых тактических

приемов при допросе подозреваемые и обвиняемых.

Говоря о недопустимых мерах воздействия на подозреваемого (обвиняемого),

нельзя ограничиваться лишь правовыми запретами относительно применения

насилия. Важное значение для определения допустимости того или иного

тактического приема имеют нравственные (этические) критерии.

И в этой связи следует отметить недопустимость таких приемов, которые:

основаны на обмане; связаны с шантажом; понуждают подозреваемого

(обвиняемого) к аморальным поступкам; используют низменные побуждения

(чувства корысти, мести, ревности, национальной вражды и др.);

эксплуатируют невежество, предрассудки, суеверие; основаны на использовании

религиозных чувств; направлены на разжигание конфликта между несколькими

обвиняемыми (подозреваемыми).

Профессор Н.А. Селиванов приводит такие примеры недопустимых тактических

приемов, связанных с обманом и имитацией действии, рассчитанных на то,

чтобы запугать обвиняемого.

В последнее время особый интерес проявляется к вопросу о возможности

применения в ходе допроса полиграфа (детектора лжи) — прибора, который, как

предполагается, позволяет обнаружить ложность показания.3

Сторонники применения полиграфа (в частности профессор В. Комиссаров)

отмечают, что: во-первых, с помощью полиграфа в более чем 90 случаях из 100

получали положительный для расследования эффект и, во-вторых, использование

полиграфа никаким правовым актом не запрещено.1

Относительно первого аргумента трудно возразить, поскольку

«положительность» для расследования эффекта вещь весьма неопределенная, да

и плохо согласуемая с таким понятием как «законность» (особенно если иметь

в виду, что в свое время положительным для расследования эффектом являлись

пытки).

Кажется бесспорным и второй аргумент, т.к. действительно не имеется ни

одного правового акта, содержащего непосредственный запрет на использование

полиграфа.

Однако сторонникам использования полиграфа не следует забывать о части 2

принципа № 21 «Свода принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или

заключению в какой бы то ни было форме», согласно которому ни одно

задержанное лицо не должно подвергаться во время допроса «таким методам

дознания, которые нарушают его способность принимать решения или выносить

суждения».

Говоря о возможности использования полиграфа, невольно вспоминаешь

замечания профессора А.М. Ларина о том, что «в последние годы участились

попытки компенсировать низкий профессионализм следователей и работников

милиции внедрением в практику расследования приемов, связанных с

использованием иррационального. Предлагаются допросы под гипнозом,

применение «детектора лжи» (полиграфа), привлечение к расследованию

экстрасенсов, астрологов, гадалок, лозоходцев, использование в качестве

экспертов собак («одорология») и т.п... Подобные ухищрения не только

отвлекают силы и средства, достойные лучшего применения, но и приводят к

следственным и судебным ошибкам. Настала пора установить в уголовно-

процессуальном законе запрет приемов, ориентированных на использование

иррационального, подсознательного, лишенного надежного естественно-научного

обоснования. В законодательстве Германии и Польши такие запреты есть».2

3.4 Допрос свидетеля и потерпевшего

Потерпевший

Потерпевшим как субъектом уголовного процесса является лицо, в отношении

которого дознавателем, следователем прокурором или судьей вынесено

постановление (а судом — определение) о признании его потерпевшим.

Лицо признается потерпевшим при наличии оснований полагать, что ему

непосредственно преступлением причинен моральный, физический или

имущественный вред (часть 1 статьи 53 УПК РСФСР, части 1 и 3 статьи 49

проекта нового УПК).( По проекту нового УПК РФ, в отличие от УПК РСФСР,

потерпевшим может быть признано не только физическое , но и юридическое

лицо, которому преступлением причинен моральный или материальный вред

(часть 11 статьи 49).)

Потерпевший обязан давать правдивые показания: сообщить все известное ему

по делу и отвечать на поставленные вопросы (часть 1 статьи 75 УПК РСФСР,

часть 7 статьи 49 проекта УПК).

Важное практическое значение имеет правильное решение вопроса о том,

каково процессуальное положение лиц, принимающих участие по делам о

преступлениях, связанных с убийством. В судебной практике по делам о

преступлениях, последствием которых явилась смерть гражданина, близкие

родственники погибших в одних случаях признаются потерпевшими, в других —

представителями потерпевших. Нет единой точки зрения по этому вопросу и в

теории. Одни процессуалисты, к числу которых относится и В.М. Савицкий,

считают, что «близкие родственники сами не являются потерпевшими, потому

что преступление не было направлено против них непосредственно; вред,

причиненный им смертью потерпевшего, — это косвенный, побочный результат

побочного посягательства».1 Другие процессуалисты (и их большинство)

считают, что близкие родственники потерпевшего, погибшего в результате

преступления, сами являются потерпевшими, а не его представителями.2

Как нам представляется, следует согласиться с мнением В.М. Савицкого,

который отмечает, что для рассматриваемого случая законодатель

сконструировал специальную норму, содержащуюся в части 4 статьи 53 УПК

РСФСР (части 10 статьи 49 проекта УПК), которая гласит: «По делам о

преступлениях, последствием которых явилась смерть лица, права

потерпевшего, предусмотренные настоящей статьей, осуществляют близкие

родственники». Близкие родственники, согласно указанной норме, не

признаются потерпевшими, им передаются права потерпевшего. Правами же,

предусмотренными статьей 53 УПК РСФСР в силу этой же статьи и статьи 52 УПК

РСФСР, могут пользоваться только потерпевший либо его представитель.

Третьего не дано. Поэтому близкий родственник погибшего участвует в деле

именно как представитель потерпевшего, и никем иным он быть не может.

Специальный характер части 4 статьи 53 УПК РСФСР заключается в том, что в

отличие от обычного представителя потерпевшего, представитель погибшего

потерпевшего наделяется всеми правами, предусмотренными статьей 53 УПК

РСФСР, т.е. правом давать показания.3

Что же касается представителя потерпевшего по другим делам, то уголовно-

процессуальный закон не предусматривает его обязанности давать показания.

Является ли это пробелом в законе либо объясняется это другими причинами,

но так или иначе при допросе лица по делам о преступлениях, последствием

которого явилась смерть его близкого родственника, это обстоятельство иметь

в виду, на наш взгляд, необходимо.

Для защиты прав и законных интересов потерпевших, являющихся

несовершеннолетними или по своему физическому или психическому состоянию

лишенными возможности самостоятельно защищать свои права и законные

интересы, к обязательному участию в деле привлекаются их законные

представители (статья 53 УПК РСФСР, часть 2 статьи 52 проекта нового УПК).

Законными представителями являются родители, усыновители, опекуны,

попечители потерпевшего, представители учреждений и организаций, на

попечении которых находится потерпевший (пункт 9 статьи 34 УПК РСФСР).

Законом не исключается возможность допроса законных представителей

потерпевшего в качестве свидетелей (часть 3 статьи 72 УПК РСФСР).

Не может быть допрошено в качестве потерпевшего лицо, которому

преступными действиями другого лица причинен пред, но которое само являлось

участником или укрывателем соответствующих действий.4

Потерпевший вправе отказаться от дачи показаний против себя и своих

близких родственников (часть! статьи 51 Конституции РФ).

Свидетель

В качестве свидетеля может быть допрошено любое лицо, которому могут быть

известны какие-либо обстоятельства, подлежащие установлению по конкретному

делу (часть 1 статьи 72 УПК РСФСР, часть 1 статьи 55 проекта нового УПК

РФ).

Свидетель обязан дать правдивые показания: сообщить все известное ему по

делу и ответить на поставленные вопросы (часть 1 статьи 73 УПК РСФСР, часть

5 статьи 55 проекта нового УПК).

Свидетель имеет право не свидетельствовать против себя самого (часть 1

статьи 51 Конституции, часть 4 статьи 55 проекта УПК).

Нарушения установленного законом порядка допроса свидетелей и потерпевших

а) Разъяснение свидетелю (потерпевшему) его прав, обязанностей и

предупреждение об ответственности.

Перед допросом следователь должен удостовериться в личности свидетеля

(потерпевшего), разъяснить ему его процессуальные права, обязанности и

предупредить об ответственности за отказ или уклонение от дачи показании и

за дачу заведомо ложных показании, о чем делается отметка в протоколе,

которая удостоверяется подписью свидетеля (потерпевшего) (статья 58, часть

2 статьи 158 УПК РСФСР, часть 2 статьи 206 проекта нового УПК РФ).

О разъяснении права отказаться от дачи, показаний (положений статьи 51

Конституции. РФ).

Свидетелям (потерпевшим) следователь обязан разъяснить, что они вправе

отказаться от дачи показаний, уличающих в совершении преступлений их самих

или близких родственников, о чем он должен сделать соответствующую отметку

в протоколе.

Если при дознании или предварительном следствии свидетелю (потерпевшему),

являющемуся супругом или близким родственником обвиняемого, не было

разъяснено указанное конституционное положение, показания этих лиц должны

признаваться судом полученными с нарушением закона и эти показания не могут

являться доказательствами виновности обвиняемого (подозреваемого).1

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8