Убийство в состоянии аффекта

во время совершения общественно опасного деяния может в полной мере

осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и

руководить своим поведением».[45] Закон относит субъекта аффектированного

преступления, предусмотренного ст.107 УК РФ к категории вменяемых лиц.

Однако согласиться с такой позицией законодателя по этому вопросу,

значит согласиться и с тем, что лицо в момент совершения аффектированного

убийства в полной мере отдавало отчет в своих действиях и контролировало

ими. Но это положение противоречит самой природе физиологического аффекта,

который накладывает неизгладимый отпечаток на все процессы психической

деятельности человека, в том числе на сознательную и волевую сферы

деятельности.

Своеобразие действий, совершаемых лицом в состоянии аффекта

заключается в том, что действия непосредственно связаны с эмоциональным

состоянием. Последнее характеризуется как исключительно сильное, быстро

возникающее и бурно протекающее кратковременное эмоциональное состояние,

которое существенно ограничивает течение интеллектуальных и волевых

процессов, нарушает целостное восприятие окружающего и правильное понимание

субъектом объективного значения вещей. В состоянии аффекта эмоциональное

напряжение достигает столь высокой степени, что наступают качественные

изменения в психике и организме человека.

Среди основных признаков, характеризующих аффект как состояние,

психологи указывают на качественное изменение сознания, сужение его поля.

Аффект «тормозит сознательную интеллектуальную деятельность,

динамические моменты преобладают над смысловым содержанием и

изобретательной направленностью действия».[46]

Заторможенность сознательной деятельности в состоянии аффекта вызывает

сужение сознания. При этом происходит концентрация внимания субъекта на

эмоционально значимых переживаниях, восприятие действительности делается

неадекватным самой действительности. «Специфические изменения сознания в

таком состоянии, дезорганизация поведения имеют следствием то, что человек

не может полностью отдавать себе отчет в совершаемых действиях и

контролировать их».[47] Своеобразие аффективных действий в том, что во

многом затрудняется сознательный контроль за ними. Павлов И.П. считал

аффект психическим состоянием, наиболее связанным с инстинктивной или

безусловной рефлекторной деятельностью.

Таким образом, аффект снижает возможности опосредованного отображения

сущности явлений, продуктивность памяти, сужает сферу сознания в целом. В

свою очередь качественное изменение сознания, нарушение целостного

восприятия субъектом ситуации и его места в ней существенно затрудняют

понимание им объективного значения предметов и явлений внешнего мира.

Можно ли говорить о человеке, который находится под влиянием аффекта,

у которого ослаблен сознательно-волевой контроль за своим поведением, что

такой человек является вполне вменяемым, как этого требует уголовный закон.

Думаю, что нет. Вменяемость предполагает, что лицо в полной мере осознает

характер совершаемых им действий и может руководить ими, чего нельзя

сказать о человеке, находящемся в состоянии аффекта.

В связи с этим целесообразным представляется введение в уголовный

закон понятия «ограниченная вменяемость» Такой вопрос ставился в

юридической и психологической литературе и он обсуждается до сих пор.

Ученые предлагают ввести ограниченную вменяемость применительно к случаям

совершения преступлений лицами, имеющими аномалии в психике. Психические

аномалии — это неглубокие психические расстройства, которые не исключают

вменяемости лица в момент совершения им преступления.[48] Психические

аномалии предполагают, что лицо в момент совершения общественно опасного

деяния не может в полной мере осознавать значения своих действий или

руководить ими вследствие болезненного психического расстройства. Именно

эти критерии сводятся к категории ограниченной вменяемости. Ввести

категорию ограниченной вменяемости предлагали авторы проекта нового

Уголовного кодекса России, представленного Министерством Юстиции РСФСР. В

ст.15 проекта говорится об «ограниченной вменяемости» применительно к

лицам, имеющим психические аномалии: «Лицо, которое во время совершения

общественно опасного деяния находилось в состоянии ограниченной

вменяемости, т.е. не могло в полной мере осознавать значение (вариант:

опасности) своих действий или руководить ими вследствие болезненного

психического расстройства, подлежит уголовной ответственности». Такое

состояние лица по данному проекту УК может быть учтено при назначении

наказания и может служить основанием для применения мер медицинского

характера (п.2 ст.15 указанного проекта).[49]

Однако в литературе не ставится вопрос о том, чтобы ввести категорию

ограниченной вменяемости применительно к аффектированным преступлениям.

Между тем, именно ограниченная вменяемость в полной мере отражает то

состояние психики лица, какое характерно для него в период нахождения в

аффективном состоянии. В состоянии аффекта виновный в момент совершения

преступного деяния не может в полной мере осознавать значение своих

действий и руководить ими (что составляет критерии ограниченной

вменяемости).

В силу вышеизложенного, целесообразно отнести к состоянию ограниченной

вменяемости не только психические аномалии, но и такое психическое

состояние — как аффект, поскольку их воздействие на психику человека по

своему характеру одинаково, особенно на сознание человека. И в том, и в

другом случае происходит сужение сознания, в силу чего лицо не может в

полной мере отдавать себе отчет в своих действиях и руководить ими в момент

совершения преступления.

Таким образом, аффект, воздействуя на психику человека, делает

невозможным полное осознание действий, совершаемых в этом состоянии и

контроль за такими действиями ограничен. Все эти признаки сводятся к

критериям ограниченной вменяемости, поэтому лицо, совершившее

аффектированное убийство можно отнести к категории лиц с ограниченной

вменяемостью. Оно подлежит уголовной ответственности в силу того, что

аффектированные действия сохраняют свою сознательно-волевую основу и их

можно отнести к разряду волевых поведенческих актов.

Между тем, не нужно забывать о том, что природа психических аномалий

носящих характер неглубокого психического расстройства и психологическая

природа аффекта различаются между собой. Именно поэтому к лицам с

психическими аномалиями в качестве наказания могут быть применены меры

медицинского характера. А к лицам, совершившим преступление в состоянии

аффекта такие меры применяться не могут в силу того, что аффект не носит

характер болезненного психического расстройства, а представляет собой

нормальное психическое состояние здорового человека.

Исходя из этого, схожесть этих состояний (психических аномалий и

аффекта) заключается лишь в том, что они, в целом, одинаково воздействуют

на сознательно- волевую сферу деятельности виновного. Это обстоятельство

имеет свои уголовно-правовые последствия для лица, в том числе в сфере

назначения наказания.

Поэтому ограниченная вменяемость применительно к состоянию аффекта

имеет свои правовые последствия, отличные от тех, в основе которых лежат

психические аномалии, не исключающие вменяемости лица.

3.3. Проблема квалификации и совершенствования законодательства

Квалификация преступления, предусмотренного ст.107 УК РФ представляет

нередко определенные трудности, о чем может свидетельствовать статистика,

приведенная Б.В. Сидоровым при изучении рассматриваемой категории уголовных

дел. В соответствии с такими данными, только в 26,2% случаев совершения

убийств в состоянии аффекта преступнику было предъявлено обвинение по

ст.104 УК РСФСР (ст. 107 УК РФ), причем в 62,2% случаев ошибочная

квалификация содеянного была исправлена народным судом при вынесении

приговора, а в 11,6% случаев подобная ошибка, допущенная в приговоре, была

исправлена вышестоящей судебной инстанцией.[50]

Проблема квалификации аффектированного убийства состоит во многом в

правильном разграничении данного преступления с другими составами

преступлений, в частности со ст.105, ст.108 УК РФ. В свою очередь решающее

значение в разграничении указанных составов имеет содержание субъективной

стороны преступления, вернее те качественные изменения, которые вносит в

него состояние аффекта, в особенности, в содержание и характер проявления

побуждений и целей преступного поведения в этом состоянии.

Для того, чтобы правильно отграничить аффектированное убийство от

простого убийства, т.е. без отягчающих и смягчающих обстоятельств (п.1

ст.105 УК РФ), надо хорошо изучить объективную сторону убийства в состоянии

аффекта.

Во-первых, для того чтобы квалифицировать действия виновного по ст.107

ук, необходимо, чтобы состояние аффекта было вызвано конкретным

неправомерным (либо аморальным) действием или бездействием потерпевшего;

т.е. для применения ст.107 УК необходимо, чтобы потерпевшим было

действительно совершено насилие, издевательство, тяжкое оскорбление или

другое противоправное (или аморальное) действие (бездействие) в отношении

виновного или его близких. Если же действия (бездействие) со стороны

потерпевшего носили вполне правомерный характер, не носили характер

действий, глубоко и болезненно ранящих психику виновного, не задевали в нем

нравственное начало или другие высшие чувства, то аффект, возникший у

виновного не будет в таких случаях являться конструктивным элементом ст.107

УК. Действия виновного в отношении потерпевшего, даже если они были

совершены первым в состоянии аффекта следует квалифицировать как убийство

без смягчающих обстоятельств, т.е. по п.1 ст.105 УК РФ (если в действиях

виновного не содержатся признаки необходимой обороны или отягчающих его

вину обстоятельств). То же самое произойдет, если инициатором (зачинщиком)

ссоры будет сам виновный, а ответные действия потерпевшего, совершенные в

такой обстановке, не могут рассматриваться как неправомерные и достаточные,

чтобы вызвать аффект. Действия потерпевшего в подобной ситуации не могут

вызвать состояние «оправданного» аффекта и не должны рассматриваться в

качества повода, указанного в ст.107 УК РФ. Нельзя, например, считать

таковым, насилие, примененное в состоянии необходимой обороны, при

задержании преступника, крайней необходимости или при выполнении приказа.

Также исключается применение ст. 107 УК РФ, если между

обстоятельствами, вызвавшими аффект виновного и самим убийством в этом

состоянии был длительный промежуток времени.[51]

На практике часто встречаются случаи, когда действия виновного в

состоянии аффекта носят характер особой жестокости, которая проявляется в

нанесении потерпевшему множества ударов и ранений. Этот факт является, по

сути, отражением необычайно сильного возбуждения и крайнего озлобления

виновного. В связи с этим обстоятельством на практике возникают проблемы

при квалификации таких действий виновного. Дело в том, что Уголовный Кодекс

предусматривает ответственность за убийство, совершенное с особой

жестокостью (ч.2 п.д. ст.105 УК РФ). Однако для применения этой статьи по

смыслу закона необходимо установить, что виновный сознавал характер своих

действий, их особую жестокость и желал совершить убийство таким способом.

Между тем, в преступлениях, совершаемых в состоянии аффекта, способ

посягательства является, прежде всего, обстоятельством, характеризующим

эмоциональное состояние виновного.

В связи с этим наличие только объективных признаков «особой

жестокости», «мучений или истязания» при совершении аффектированного

убийства, не исключает применение ст.107 УК РФ. По этому вопросу дал

разъяснение Пленум Верховного Суда СССР в 1975 году, где в п.9 этого

постановления сказано, что если убийство, совершенное в состоянии внезапно

возникшего сильного душевного волнения, вызванного насилием или тяжким

оскорблением со стороны потерпевшего, хотя бы и содержащее такие признаки

особой жестокости, как причинение большого количества телесных повреждений

или совершение убийства в присутствии близких потерпевшего, следует

квалифицировать по ст.104 (ст.104 соответствует ст.107 УК РФ).[52]

Если виновный при совершении преступления использовал способ, опасный

для жизни многих людей (ч.2.п.е. ст.105 УК РФ), если он совершил убийство

женщины, которая заведомого для виновного находилась в состоянии

беременности (ч. 2.п.г. ст.105), или убийство совершено лицом, уже ранее

совершавшим умышленное убийство (ч.2.п. н. ст.105), но во всех

перечисленных случаях виновный находился в состоянии аффекта, такие

действия должны квалифицироваться по ст.107 УК РФ как убийство в состоянии

аффекта.[53]

Вопросы разграничения аффектированного убийства и убийства,

совершенного при превышении пределов необходимой обороны, вызывают еще

более серьезные затруднения в судебной практике, чем рассматривавшиеся до

этого вопросы разграничения преступлений. К сожалению, суды не всегда

обращают должное внимание на эти вопросы. Так, по данным, приведенным Б.В.

Сидоровым в своей работе, из 57% дел о преступлениях, предусмотренных

ст.107 УК, в которых содержались отдельные признаки превышения пределов

необходимой обороны, лишь в 3% из них дана определенная оценка действиям

виновного и потерпевшего в плане разграничения указанных преступлений.[54]

Если в подобных случаях у суда есть сомнения в квалификации действия

виновного по ст.107 или ст.108 УК РФ, особое внимание следует обращать на

то, нет ли оснований для привлечения его к ответственности за преступление,

совершенное при превышении пределов необходимой обороны.

Пленум Верховного Суда СССР в своем постановлении «О практике

применения судами законодательства о необходимой обороне» рекомендует

проводить разграничение данных преступлений главным образом по цели

совершения действий и признаку сильного душевного волнения (аффекта).[55]

Нередко случается так, что преступление, начавшееся в состоянии

необходимой обороны (или с ее превышением) перерастает в преступление в

состоянии аффекта и требует квалификации по ст.107 УК РФ. А также на

практике встречаются случаи, когда насилие со стороны нападающего, носящее

характер опасный для жизни и здоровья обороняющегося или другого лица,

способно вызвать и вызывает состояние аффекта и приводит к превышению

пределов необходимой обороны.

Все это свидетельствует о сложности разграничения данных составов,

поэтому этот вопрос в юридической литературе вызывает к себе большое

внимание и в настоящее время достаточно хорошо изучен учеными.

Прежде всего, следует начать разграничение преступлений,

предусмотренных ст.107-й ч.1 ст.108 УК РФ с самого повода совершения этих

преступлений.

Насилие со стороны потерпевшего — наиболее распространенный повод

аффектированных убийств, в то время как в преступлениях, связанных с

превышением пределов необходимой обороны, оно выступает в качестве

обязательного условия. Поэтому тщательная и глубокая оценка этого насилия

играет важную, если не основную роль в установлении истинных целей ответных

действий виновного. Само насилие как повод преступления, совершаемого в

состоянии аффекта, и как обстоятельство, создающее состояние обороны,

существенно отличается по своему характеру, направленности и степени

интенсивности. Если в первом случае, применяя насилие, потерпевший

стремится, как правило, уязвить самолюбие виновного, унизить его

достоинство, обидеть, оскорбить ударом, пощечиной, то во втором он

применяет насилие, которое по своему характеру и степени интенсивности

может рассматриваться как нападение. Из этого вытекает, что цель ответных

действий виновного в состоянии аффекта составляет причинение вреда

(физического) потерпевшему. Ответные действия виновного в таких случаях

носят вынужденный характер, но не являются необходимым и единственным

выходом из сложившейся ситуации, в то время как насилие со стороны

обороняющегося преследует цель защиты личных или каких-либо других

интересов, а причинение вреда нападающему является лишь средством,

способным обеспечить такую защиту.

Насилие потерпевшего — это непосредственный повод аффектированного

убийства, оно выглядит как «провокация» преступления. Само же убийство в

состоянии аффекта является результатом фактически учиненного и уже

оконченного насилия.

Насилие в смысле в ст.108 УК РФ порождает состояние необходимой

обороны. Совершение такого преступления всегда связано с продолжаемым

насилием потерпевшего.

При совершении преступлений с превышением пределов необходимой обороны

в содержание мотива входят такие побуждения, как сознание морального долга,

жалость и сочувствие жертве нападения, чувство самосохранения. В содержание

мотива при совершении аффектированного убийства входят чувство обиды,

оскорбленной чести и достоинства и т.п.

Это далеко не все отличия между рассматриваемыми преступлениями. Суд

при квалификации конкретного общественно опасного деяния, с учетом

конкретных обстоятельств дела должен проводить разграничение между ст.107 и

ч.1 ст.108 УК РФ, если в таком разграничении есть необходимость.

В связи с этим интересен следующий случай. Томский городской суд

оправдал Л. по ст. 105 УК РСФСР (ст.108 ч.1 УК РФ) за отсутствием в его

действиях состава преступления. Прокурор Томского района внес по данному

делу протест в Судебную коллегию по уголовным делам Томского областного

суда, в своем протесте он просит квалифицировать действия Паршинцева с.в.

по ст.107 УК РФ. Органами предварительного следствия по этому делу

установлено, «что 28 октября 1996 года Л. и М. в доме Л. распивали

спиртное. В процессе распития спиртного Л. обозвал отца М. ревнивцем. В

связи с этим между Л. и М. возникла ссора. В ходе ссоры М. повалил Л. на

пол, причинив при этом ссадины. При этом М. схватил Л. за шею и стал душить

Л.. в другой руке М. держал топор. В этот момент Л., находясь в состоянии

внезапно возникшего сильного душевного волнения, выхватил из рук М. топор и

нанес последнему не менее трех ударов по голове. Затем, сбросив М. с себя,

нанес ему не менее 26 ударов топором по голове, не менее 8 ударов по шее,

не менее 5 ударов по левой руке. От полученных повреждений М. скончался на

месте происшествия». В судебном заседании Л. вину не признал и показал, что

М. убил, защищая свою жизнь.

Прокурор в кассационном протесте с доводами городского суда не

согласился и просит действия Л. квалифицировать по ст.107 УК РФ по тем

основаниям, что «после того как Л. перехватил у М. топор, нанес ему удары

топором и скинул с себя. М. никакого сопротивления против Л. не оказывал,

однако Л., встав на ноги, стал наносить М. еще удары топором, отчего

наступила смерть последнего. К тому же в деле Л. имеется заключение судебно-

психологической экспертизы о том, что в момент совершения убийства Л.

действовал в состоянии физиологического аффекта».[56] Данный случай

показывает, что виновный Л. поначалу находился в состоянии необходимой

обороны (как посчитал суд), затем его действия перерастают в преступление в

состоянии аффекта и требуют квалификации по ст.107 УК РФ. Это доказывает

тот факт, что Л. наносил множество ударов топором потерпевшему М., в то

время как последний уже не оказывал Л. сопротивлений, т.е. насилие со

стороны М. уже окончилось, но Л. все же продолжал совершать удары по

голове, шее, рукам М. в состоянии аффекта, при этом его действия носили

характер автоматизмов, были беспорядочны и носили особо жестокий характер

(более 30 ударов топором). Все эти обстоятельства свидетельствуют о наличии

состояния аффекта у виновного, поэтому с доводами прокурора, изложенными в

кассационном протесте можно согласиться. Судебная коллегия по уголовным

делам Томского областного суда приговор Томского городского суда от

16.01.97 г. в отношении Л. отменила, и дело направила на новое судебное

рассмотрение.

Как уже отмечалось, понятие аффекта в рассматриваемой уголовно-

правовой норме является центральным понятием, которое определяет содержание

всех элементов состава преступления, поэтому установление аффективного

состояния в момент совершения преступления имеет решающее значение по делам

данной категории.

Нельзя квалифицировать убийство по ст.107 УК РФ, пока не установлено,

что оно было совершено виновным в состоянии аффекта, вызванного

неправомерными (аморальными) поступками потерпевшего, т.е. в состоянии

«оправданного» аффекта. Установлением аффектированного состояния должна

заниматься судебно-психологическая экспертиза. Однако научно обоснованное и

объективно правильное заключение возможно только на базе тех материалов и

тех сведений, которые установлены в процессе расследования и судебного

разбирательства. Непосредственная диагностика аффекта невозможна, т.к.

после себя он не оставляет видимых следов, поэтому отсутствие необходимых

данных в материалах дела невосполнимо в процессе проведения судебно-

психологической экспертизы. Заключение такой экспертизы — важная и

действенная помощь суду в установлении психического состояния виновного в

момент совершения преступления. Однако выраженное в нем мнение специалистов

подлежит всесторонней судейской оценке на основе всех собранных по делу

доказательств. Если таких доказательств собрано недостаточно или их

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8