Убийство при отягчающих обстоятельствах

Прав в определенной степени И.Н. Даныпин, который считает, что для

хулиганских мотивов характерна наглядность и явность проявления.

Хулиганские мотивы, по его мнению, отчетливо выражены внешне, они "кричат",

"бьют в глаза" . Сложнее обстоит дело в тех случаях, когда хулиганские

побуждения сопряжены о другими мотивами, когда они оказываются

завуалированными. От следователей и судей по таким делам требуется и

высокий профессиональный уровень знаний, и опыт для того, чтобы отграничить

хулиганские побуждения от других мотивов.

Мы исходим из того, что хулиганские побуждения в принципе совместимы с

другими мотивами при совершении убийства. Они вполне "уживаются" рядом с

ревностью, местью, ненавистью, завистью и др. При квалификации некоторых

убийств возникает задача отграничения этих мотивов от хулиганских

побуждений. Чаще всего этот вопрос возникает при отграничении хулиганских

побуждений от ревности и мести. Важно не только разграничить эти мотивы, но

и выявить, какой из них доминировал при убийстве, был главным мотивом,

которым руководствовался виновный, совершая преступление.

При отграничении хулиганских побуждений от ревности и мести должна

учитываться различная природа этих мотивов. Если хулиганские побуждения

своим острием направлены против общественного порядка и характеризуются

циничным отношением виновного к потерпевшему, то ревность и месть являются

мотивами, при которых отношения между обвиняемым и потерпевшим,

предшествующие убийству, носят личный характер. А. Наумовым высказано

правильное мнение о том, что нельзя считать убийство совершенным из

хулиганских побуждений, а не по мотиву ревности только на там основании,

что не было действительного повода к ревности . Но нам кажется, что вопрос

должен решаться и в иной плоскости. Следователь и суд обязаны проверить, не

является ли ревность и обвинения в измене лишь предлогом кия скандалов и

издевательств над потерпевшей. При таких обстоятельствах, например, было

совершено убийство Л. своей жены. Липецкий областной суд установил, что Л.

в течение ряда лет систематически пьянствовал, устраивал скандалы, выгонял

жену, детей, родителей жены из дома, избивал жену и тещу. За эти действия

Л. неоднократно привлекался к ответственности за мелкое хулигенство.

Однажды, вернувшись домой ночью в пьяном виде, Л. разбудил жену и дочь,

нанес им побои, от жены требовал "объяснений", а затем, когда жена и дочь

хотели уйти из дома, он выстрелом из ружья убил жену. Суд признал, что

убийство совершено из хулиганских побуждений, и отверг утверждения Л. о

мотиве ревности.

Другим мотивом, от которого приходится нередко отграничивать

хулиганские побуждения при убийстве, является месть, возникшая на почве

личных отношений. Этот вопрос чаще всего возникает в тех случаях, когда

потерпевший своими умышленными или неосторожными действиями причиняет

виновному какую-либо малозначительную неприятность. Например, Ш. убил Т. за

то, что после игры в домино во дворе дома Т. ходил и рассказывал, что Ш.

остался "козлом рогатым". По другому делу М. был осужден за убийство П. в

кубовой общежития за то, что П. разбил его тарелку. Оба эти убийства были

признаны совершенными из хулиганских побуждений. Интересно, что по

последнему делу адвокат в кассационной жалобе утверждал, что убийство было

совершено на почве мести из личных отношений и ставил вопрос о квалификации

действий М. по ст. 103 УК. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного

суда РФ отклонила кассационную жалобу, сославшись на малозначительность

повода, используя который М затеял ссору, а затем совершил убийство из

хулиганских побуждений.

Таким образом, при отграничении мести, возникшей на почве личных

отношений, от хулиганских побуждений при убийстве подлежат тщательному

выяснению действия потерпевшего, которые виновный счел основанием для

совершения этого преступления. По общему правилу убийство должно

признаваться совершенным из хулиганских побуждений в тех случаях, когда

действия потерпевшего оказываются малозначительными, а виновный использовал

их лишь как предлог для совершения убийства.

От убийства из хулиганских побуждений на практике нередко приходится

отграничивать убийство, совершенное в драке или ссоре. В литературе было

высказано мнение о том, что убийство в драке или ссоре должно всегда

признаваться совершенным из хулиганских побуждений, если установлено, что

субъект убийства является инициатором и активной стороной преступления . С

такой рекомендацией трудно согласиться. Чаще всего по обстоятельствам

преступления это может быть действительно так, но все же для признания

убийства совершенным из хулиганских побуждений недостаточно сослаться на

то, что данное лицо является "инициатором" или "активной стороной"

преступления, — необходимо установить мотив действий виновного. Трудности

состоят в том, что убийство из хулиганских побуждений зачастую совершается

в драке или ссоре, в результате обстоятельства убийства из хулиганских

побуждении и убийства в драке или ссоре нередко совпадают. Ошибки в

квалификации убийства в этих случаях потому именно и происходят, что не

уделяется внимания установлению мотива убийства, совершенного в драке или

ссоре.

4. Убийство, предусмотренное в п. "б" ст. 102 УК, может быть совершено

не только с прямым, но и с косвенным умыслом. Совершая убийство их

хулиганских побуждении с косвенным умыслом, виновный, хотя и не ставит

перед собой цели убийства, которая имеется при прямом умысле, но и не

исключает, что смерть потерпевшего все же может наступить. Вместе с тем это

не значит, что действия виновного в убийстве из хулиганских побуждений с

косвенным умыслом являются бесцельными. Цель имеется, она состоит в

совершении самого действия, направленного против личности потерпевшего, при

безразличном отношении к возможному наступлению его смерти. Только цель при

убийстве из хулиганских побуждений не выходит за рамки основного убийства,

как, например, завладение имуществом при корыстном убийстве. Здесь убийство

не является средством для достижения какой-либо цели (помимо причинившего

смерть действия при косвенном и причинения смерти при прямом умысле).

Известно, что мотив всегда служит достижению цели и даже определяет ее.

Поскольку установлено, что при убийстве из хулиганских побуждений имеется

определенная цель, постольку есть основания считать, что они (эти

побуждения) являются мотивами действий виновного.

Этот вопрос приобретает принципиальное значение по делам о покушении на

убийство из хулиганских побуждений. По таким делам убеждение следователя

или суда о наличии этого мотива иногда ведет к тому, что анализу других

элементов субъективной стороны не уделяется должного внимания. При этом не

учитывается, что наличие хулиганских побуждений при косвенном умысле, когда

смерть потерпевшего не наступила, недостаточно для признания преступления

покушением на убийство. В результате этого в ряде случаев преступление,

квалифицированное по ст. 15, п. "б" ст. 102 УК, оказывается в

действительности причинением телесных повреждений или просто хулиганством

5. В литературе утверждалось, что если хулиганство сопряжено с

убийством, то действия виновного квалифицируются только по статье,

предусматривающей ответственность за убийство . Эта позиция представляется

правильной. Как уже отмечалось, убийство из хулиганских побуждений нередко

является продолжением ранее совершенных хулиганских действий либо они

продолжаются после убийства. В таких случаях фактически совершается два

самостоятельных преступления (реальная совокупность), из которых каждое

должно получить самостоятельную оценку. Но это относится только к тем

случаям, когда в совокупность входят хулиганство и более тяжкое

преступление, в частности убийство . Следовательно, квалификация убийства

из хулиганских побуждений только по одной статье, предусматривающей

ответственность за убийство, правильна лишь для тех случаев, когда речь

идет не о хулиганстве, сопряженном с убийством, а об убийстве из

хулиганских побуждений.

3. Убийство, совершенное в связи с выполнением потерпевшим своего

служебного или общественного долга (п. "б" ст.105 УК РФ)

1. Выполнение служебного и общественного долга гражданами является их

важнейшей обязанностью. Поэтому добросовестное отношение к служебному и

общественному долгу, жизнь граждан, выполняющих этот долг, находятся под

охраной закона, в том числе и уголовного.

Убийство, подлежащее квалификации по п. "в" ст. 102 УК, как правило,

оказывается совершенным по мотиву мести, вызванной служебной или

общественной деятельностью потерпевшего. Вместе с тем такая квалификация

убийства возможна и при неустановленном мотиве мести, когда оно совершается

с целью воспрепятствовать правомерной деятельности потерпевшего или в связи

с его предстоящей служебной или общественной деятельностью, которая для

виновного почему-либо нежелательна.

В литературе было высказано мнение и о том, что сама по себе активная

служебная или общественная деятельность потерпевшего может вызвать чувство

места и привести к убийству, предусмотренному п. "в" ст. 102 УК .

В п. "в" ст. 102 УК говорится об убийстве, совершенном в связи с

выполнением потерпевшим своего служебного или общественного долга. Это

указание закона в судебной практике не всегда учитывается. Встречаются

случаи применения п. "в" ст. 102 УК, когда убийство совершается в связи с

выполнением служебного или общественного долга не самим потерпевшим, а его

близким, родственником. Так, Президиум Верховного суда РФ предложил

квалифицировать действия А. по ст. 15 и п. "в" ст. 102 УК, мотивируя это

тем, что он покушался на жизнь П. в связи с выполнением женой потерпевшего

своего служебного долга. Пленум Верховного суда СССР отменил постановление

Президиума, признав, что в данном случае допущено расширительное толкование

закона .

2. Под выполнением служебного долга, как указано в п. 7 постановления

Пленума Верховного суда РФ от 22 декабря 1992 г., следует понимать действия

лица, входящие в круг его обязанностей, вытекающих из трудового договора с

государственными, кооперативными или иными зарегистрированными в

установленном порядке предприятиями и организациями, деятельность которых

не противоречит действующему законодательству.

Указание в законе о выполнении потерпевшим служебного долга относится

не только к должностным лицам. Потерпевшим по такому делу об убийстве может

оказаться как руководитель какого-либо учреждения, предприятия или

организации, так и любой рабочий, сторож и т.п.

В судебной практике нам не встретилось ни одного убийства из мести в

связи со служебной деятельностью потерпевшего, которое не было бы вызвано

добросовестным исполнением им служебных обязанностей. Это ^ъясняется тем,

что по п. "в" ст. 102 УК следует квалифицировать убийство лишь такого лица,

которое действует на законном основании. Если же потерпевший действовал

незаконно (злоупотреблял служебным положением или допускал превышение

власти) в отношении лица, совершившего убийство, последнее не может быть

квалифицировано по п. "в" ст. 102 УК.

Потерпевшими по делам об убийстве в связи с выполнением служебного

долга чаще всего оказываются должностные лица, предъявляющие к подчиненным

требования, связанные с работой последних, либо осуществляющие иные

служебные функции. Например, 3., ветфельдшер бригады № 3 Кваркенского

совхоза Оренбургской области, неоднократно делал замечания скотнику К.,

который систематически приходил на работу в пьяном виде либо совсем не

являлся. К., встретив 3. около клуба, со словами: "Ты долго будешь меня

мучить?!", нанес ему несколько ударов ножом в левый бок, от которых

потерпевший умер. Оренбургский областной суд обоснованно расценил это

убийство как совершенное на почве выполнения потерпевшим своего служебного

долга. Для квалификации убийства по п. "в" ст. 102 УК не имеет значения,

совершено ли оно при исполнении потерпевшим служебных обязанностей или в

другое время, важно установить, что оно совершено в связи с выполнением

потерпевшим своего служебного долга.

3. Под выполнением общественного долга, как указано в том же

постановлении Пленума Верховного суда РФ от 22 декабря 1992 г., должно

пониматься осуществление гражданами как специально возложенных на них

общественных обязанностей, так и совершение других действий в интересах

общества или отдельных лиц (пресечение правонарушений, сообщение органам

власти о совершенном или готовящемся преступлении и т.п.). Но эти

разъяснения, вполне понятно, не исчерпывают всех вопросов, связанных с

трактовкой понятий служебного или общественного дожа.

Иногда встречаются попытки не признавать общественным долгом участие

граждан в охране общественного порядка. Так, Архангельский областной суд

осудил по ст. 103 УК К., убившего дружинника Г. Было установлено, что в

городском парке Г. воспрепятствовал избиению Д. В ответ на это К. ударом

ножа убил Г. Суд признал, что убийство было совершено не на почве

выполнения потерпевшим своего общественного долга, поскольку убийца "не

знал", что в драку вмешался дружинник. Это утверждение суда нельзя признать

убедительным. Закон действительно специально предусматривает уголовную

ответственность за посягательство на жизнь народного дружинника. Но в то же

время закон устанавливает повышенную ответственность за посягательство на

жизнь и здоровье граждан, которые пресекают действия правонарушителей. В

тех же случаях, когда виновный, совершающий убийство, осведомлен, что

посягает на жизнь работника милиции или народного дружинника, охраняющего

общественный порядок, его действия подлежат квалификации по ст. 191 УК.

От убийства в связи с выполнением потерпевшим своего общественного или

служебного долга необходимо отграничивать убийство государственного или

общественного деятеля или представителя власти, совершенное в связи с его

государственной или

общественной деятельностью, с целью подрыва или ослабления власти

(террористический акт). При убийстве, квалифицируемом по п. "в" ст. 102 УК,

цель подрыва или ослабления власти отсутствует.

4. В судебной практике возник вопрос о том, имеет ли значение время,

истекшее с момента выполнения лицом служебного долга до момента

посягательства на жизнь этого лица. П. был осужден за кражу и совершил

побег из места заключения. Работавший стрелком охраны Т. задержал его, и П.

был возвращен для отбывания наказания. При этом П. угрожал Т. отомстить

убийством. Спустя 20 лет П. встретил Т. в гостях у К., схватил нож и со

словами: "Вот теперь ты мне попался, я тебя убью!" бросился на него и нанес

несколько ударов, но был обезоружен. Т. были приченены легкие телесные

повреждения. Суд квалифицировал действия П. по ст. 15 и п. "в" ст. 102 УК.

В протесте прокурора ставился вопрос о переквалификации действий П. на ст.

15 и ст. 103 УК потому, что с момента столкновения П. с Т. как с

должностным лицом прошло почти 20 лет.

Пленум Верховного суда СССР отклонил протест и указал, что

ответственность за убийство в связи с выполнением потерпевшим своего

служебного долга наступает независимо от того, когда были совершены

потерпевшим те или иные действия по службе. Важно лишь то, что убийство

совершено из мести потерпевшему за выполнение им указанных действий, что и

было установлено по данному делу.

Такое решение вполне обосновано. Осужденный в данном случае пытался

реализовать высказанную им ранее угрозу убийством. Мотив мести на почве

служебной деятельности как побудительная причина преступления с течением

времени не изменился, остался прежним. Это положение относится и к убийству

в связи с выполнением потерпевшим своего общественного долга.

4. Убийство с целью скрыть другое преступление или облегчить его

совершение, а равно сопряженное с изнасилованием (п. "к" ст. 105 УК РФ)

1. Повышенная опасность для общества данного вида убийства состоит в

том, что виновный совершает фактически два преступления, преследуя при этом

низменную цель облегчения другого преступления или освобождения от

ответственности за предыдущее преступление, не останавливаясь перед

лишением жизни другого человека.

Прежде всего необходимо подчеркнуть, что речь идет об убийстве с целью

сокрытия любого преступления или об облегчении совершения любого другого

преступления независимо от того, является оно особо тяжким или не

представляет большой опасности для общества.

При квалификации данного вида убийства необходимо учитывать, что оно

может быть совершено только с прямым умыслом (в законе указывается на

специальную цель совершения преступления). В связи с этим нельзя признать

обоснованным указание Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда

РСФСР по делу Е., осужденного по п. "е" ст. 102 Ж, о том, что убийство с

целью скрыть другое преступление возможно и с косвенным умыслом . В данном

случае цель сокрытия или облегчения совершения другого преступления

определяет и характер умысла самого убийства.

Изучение практики показывает, что чаще всего по п. "е" ст. 102 УК

квалифицируется убийство, когда оно направлено на сокрытие или облегчение

такого преступления, как завладение имуществом По п. "е" ст. 102 Ж

квалифицируются убийства, сопряженные с изнасилованием, а также убийства,

совершенные для того, чтобы облегчить или скрыть другое убийство. В прошлом

неоднократно судимый В. убил мужа своей сожительницы А., которая знала об

этом. Боясь разоблачения, В. решил убить А. В момент совершения этого

преступления в дом вошел С. Желая скрыть и это преступление, В. набросился

на С. и убил его, после чего инсценировал пожар. Верховный суд Якутии

признал, что два последних убийства были совершены В. с целью сокрытия

другого убийства. В таких случаях действия виновного подлежат квалификации

не только по п. "е", но и по п.п. "з" и "и" ст. 102 УК

Убийство с целью сокрытия или облегчения другого преступления и само

это преступление могут быть совершены как одним лицом, так и по

предварительному сговору разными лицами. В первом случае действия виновного

подлежат квалификации по п. "е" ст. 102 Ж и по статье, предусматривающей

ответственность за другое преступление. Во втором случае ответственность

наступает по общим правилам ответственности за соучастие; этим и

определяется с учетом конкретных обстоятельств дела квалификация убийства и

другого преступления.

Убийство и другое преступление могут быть совершены и в разное время. В

этих случаях возникает вопрос о разграничении квалификации по пп. "е" и "в"

ст. 102 Ж. По п. "е" ст. 102 УК действия виновного могут быть

квалифицированы только при условии, если еще не заявлено органу власти о

совершенном или готовящемся преступлении. Если же такое заявление сделано

потерпевшим и виновный, совершая убийство, знает об этом, его действия

подлежат квалификации по п. "в" ст. 102 Ж как убийство из мести в связи с

выполнением потерпевшим своего общественного долга.

Представляется, что неправ А. В. Наумов, который вносит предложение о

квалификации убийства по п. "в", а не по п. "е" ст. 102 Ж и в том случае,

если о совершенном преступлении помима потерпевшего знали другие граждане,

а не только органы власти . Осведомленность граждан о преступлении, по

нашему мнению, вовсе не означает, что виновный, совершая убийство, не

ставит цели сокрытия преступления. То, что потерпевший рассказал о

преступлении гражданам, вряд ли дает основания считать это выполнением

общественного долга. Только в том случае, если потерпевший рассказал

гражданам о преступлении для того, чтобы они сообщили органу власти, и об

этом знает убийца, действия последнего следует квалифицировать по п. "в"

ст. 102 УК

Для оконченного состава убийства, предусмотренного п.' "е" ст. 102 Ж,

закон не требует, чтобы виновный в результате убийства достиг цели, а

именно облегчил совершение или сокрытие другого преступления, достаточно

установить сам факт совершения убийства с этой целью.

В тех случаях, когда после убийства с целью облегчения другого

преступления виновный не успевает совершить это другое преступление,

ответственость наступает за убийство при отягчающих обстоятельствах и за

приготовление к другому преступлению. Убийство оказывается и

самостоятельным преступлением и тем приготовительным действием, за которое

наступает ответственность по ст. 15 и соответствующей статье Особенной

части Уголовного кодекса.

2. К убийству, сопряженному с изнасилованием, относится не только

убийство в процессе изнасилования или с целью скрыть его, но и убийство,

совершенное, например, по мотивам мести за оказание сопротивления при

изнасиловании. Иногда высказывается мнение о том, что к убийству,

сопряженному с изнасилованием, следует относить только убийство,

совершенное при самом изнасиловании. С этим нельзя согласиться. Было бы

нелогично другие названные варианты такого убийства признавать совершенными

с целью скрыть другое преступление или облегчить его, а не сопряженными с

изнасилованием. Это последнее убийство специально выделено в п. "е" ст. 102

Ж из числа убийств с целью скрыть другое преступление или облегчить его

совершение, и поэтому, с нашей точки зрения, именно специальная часть нормы

подлежит применению во всех указаниях случаях. Кроме того, сама

формулировка "убийство, сопряженное с изнасилованием" не дает оснований для

столь узкого понимания данного вида убийств. Вполне обоснованно Пленум

Верховного суда РФ в п. 10 постановления от 22 декабря 1992 г. разъяснил,

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7