Соотношение доказательств и данных, полученных в результате ОРД

Соотношение доказательств и данных, полученных в результате ОРД

ВВЕДЕНИЕ

Создание высокоэффективной системы уголовного судопроизводства –

одна из важнейших задач нынешней правовой реформы, проводимой в России. В

этой связи особое значение приобретает вопрос формирования в структуре

действующего уголовно – процессуального законодательства механизма

реализации оперативной информации, добываемой соответствующими

подразделениями органа дознания.

Розыскная деятельность исстари сопутствует правосудию на всём

протяжении его истории. Именно в её функции входило раскрытие преступлений,

установление и розыск виновных, подлежащих затем передаче в суд.

В истории российского уголовного процесса известны диаметрально

противоположенные варианты реализации информации сыскных ведомств. Так, в

период, предшествовавший Октябрьской революции, и во времена "культа

личности" результаты сыска по ряду преступлений напрямую использовались в

качестве судебных доказательств, для чего создавались специальные органы

внесудебного рассмотрения уголовных дел. Причем, это явное беззаконие с

точки зрения других нормативных актов, например Конституции СССР 1936г.,

освящалось, как ни странно, самим Высшим надзором за законностью. В приказе

Прокурора СССР от 27.11.1938 № 1/001562 в этой связи прямо предписывалось

направлять уголовные дела в Особые совещания тогда, "когда характер

доказательств виновности обвиняемого не допускает использования их в

судебном заседании (агентурные данные; документы, не подлежащие в силу

серьёзных оперативных соображений предъявлению в судебном заседании и

т.д.), когда доказательствами по делу являются свидетельские показаний лиц,

которые не могут быть в силу серьёзных оперативных соображений допрошены в

суде"[1].

Аналогично решался вопрос и в конце 19 - начале 20 р.в., когда

на основе введенных 19.05.1871 "Правил о порядке действие чинов корпуса

жандармов по расследованию преступлений"[2] в царской России тоже был

установлен административный порядок разрешения некоторых "политических"

дел. Критерий их выделения был тот же, что и в период сталинщины -

отсутствие у органов сыска таких улик, которые можно было бы представить в

обычном суде. Жандармское же дознание строилось в основном на агентурных

материалах, сведениях, поступивших от наружного наблюдения, а также службы,

осуществлявшей перлюстрацию почтовой корреспонденции.

Член Орловского окружного суда В. Федотов-Чеховский в 19 веке

писал: “ Без улучшения розыска никакие реформы по следственной части не

принесут России существенной пользы. Ожидать от одного судебного

следователя удовлетворительных результатов в следственном деле так же

неосновательно, как ожидать от художника картины без кистей, красок и

полотна.”[3]

Оценивая состояние интересующей нас проблемы следует отметить,

что с момента образования Советского государства и вплоть до начала 90-х

годов большинство элементов оперативного розыска в России

регламентировалось только закрытыми нормативными актами КГБ и МВД СССР, что

фактически выводило эту деятельность из под общественного контроля и

закладывало основу для возможных здесь злоупотреблений. Однако и нынешний

подход, использованный законодателем, не позволяет до сегодняшнего дня

однозначно определить правовую природу ОРД, её соотношение с уголовным

процессом и процессуальным доказыванием. Не полностью названы в Законе об

ОРД задачи сыска, а если при этом учесть, что ст.5 данного закона вообще

запрещает решать в процессе ОРД иные (кроме названных в ст.2) задачи, то

складывается весьма противоречивая ситуация. Излишне жестко сформулирована

ст.6 этого же закона. Императивно установив перечень разрешенных оперативно-

розыскных мероприятий, законодатель невольно поставил барьер перед

внедрением в практику оперативно-розыскной деятельности новейших достижений

НТП, которые могут способствовать расширению возможностей спецслужб.

Целью дипломной работы является анализ природы соотношения

доказательств и данных, полученных в результате оперативно-розыскной

деятельности, а так же возможность использовать в доказывании данных,

полученных оперативно-розыскным путём. Представляется, что без

продуктивного использования оперативной информации в ряде случаев вообще

невозможно обеспечить достижение целей, стоящих перед уголовным

судопроизводством. Речь идёт о неочевидных и латентных преступлениях

(торговля наркотиками, оружием, контрабанды), акциях организованных

преступных группировок, доля которых в общей структуре российской

преступности велика.

Задачами дипломной работы являются:

- анализ соотношения уголовного процесса и оперативно – розыскной

деятельности.

- анализ гносеологической основы уголовного процесса и оперативно-

розыскной деятельности.

- анализ соотношения процессов доказывания в уголовном процессе и

документирования в ходе оперативно-розыскной деятельности.

1. УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС И ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

Оперативно-розыскная деятельность, как и деятельность уголовно-

процессуальная, предназначена для целенаправленной защиты человека,

общества и государства от преступных посягательств.

В соответствии со статьей 1 Федерального закона «Об оперативно-

розыскной деятельности» [4]: «Оперативно-розыскная деятельность ( вид

деятельности, осуществляемой гласно и негласно оперативными подразделениями

государственных органов, уполномоченных на то Федеральным законом в

пределах их полномочий посредством проведения оперативно-розыскных

мероприятий в целях защиты жизни, здоровья, прав и свобод человека и

гражданина, собственности, обеспечения безопасности общества и государства

от преступных посягательств». Анализ природы оперативно-розыскной

деятельности позволяет выделить ее наиболее характерные черты:

- оперативно-розыскная деятельность ( это самостоятельный вид

государственной деятельности, которую вправе осуществлять только

оперативные подразделения соответствующих государственных органов,

наделенных определенными правами и выполняющих возложенные на них

обязанности;

- содержанием оперативно-розыскной деятельности являются оперативно-

розыскные мероприятия, проводимые сотрудниками оперативных подразделений

при наличии указанных в законе оснований и условий, а также ведения дел

оперативного учета;

- оперативно-розыскная деятельность осуществляется преимущественно

негласными, тайными методами. Негласный характер этой деятельности является

важнейшей гарантией ее эффективности, успешного решения тех специфических

задач, ради которых и учреждена оперативно-розыскная деятельность;

- оперативно-розыскная деятельность призвана решать особые задачи,

которые не решают и не могут решать никакие другие государственные органы;

- негласная оперативно-розыскная деятельность всегда связана с

вторжением в сферу прав и свобод человека и гражданина, их возможным

ограничением. В правовом государстве основания и пределы возможного

ограничения этих прав и свобод регулируются только законом. И закон

призван создать достаточно эффективную систему правовых гарантий,

призванных исключить необоснованное ограничение прав и свобод граждан.

Восстановление нарушенных при осуществлении оперативно-розыскной

деятельности прав и законных интересов физических и юридических лиц

возможно в судебном порядке;

- оперативно-розыскная деятельность осуществляется на основе

специфических принципов, свойственных только этому виду государственной

деятельности.

Специфические задачи оперативно-розыскной деятельности обуславливают

само ее существование. В совокупности с другими признаками они позволяют

также отличать данный вид деятельности от других: уголовно-процессуальной,

административной, контрразведывательной и частной детективной и охранной

деятельности.

Успешное решение задач оперативно-розыскной деятельности реально

обеспечивает достижение ее целей - защиту жизни, здоровья, прав и свобод

личности, собственности, безопасности общества и государства от преступных

посягательств (ст. 1 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности»).

Согласно закону основными задачами оперативно-розыскной деятельности

являются:

а) выявление, предупреждение, пресечение и раскрытие преступлений;

б) выявление и установление лиц, подготавливающих, совершающих или

совершивших преступления;

в) розыск лиц, скрывающихся от органов дознания, следствия и суда;

г) розыск лиц, уклоняющихся от уголовного наказания;

д) розыск лиц, без вести пропавших лиц;

е) добывание информации о событиях или действиях, создающих угрозу

государственной, военной, экономической или экологической безопасности

России (ст. 2 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности»).

Перечисленные задачи конкретизируются в других законах, регулирующих

основную деятельность государственных органов и учреждений, наделенных

правом на проведение оперативно-розыскных мероприятий.

В числе задач оперативно-розыскной деятельности важнейшими являются

задачи непосредственно связанные с преступлениями и решение которых

призвано обеспечить интересы уголовного судопроизводства. К ним относятся:

1) выявление и раскрытие преступлений и 2) выявление и установление лиц,

их подготавливающих, совершающих или совершивших.

Сравнение перечисленных задач с задачами уголовного судопроизводства

указывает на то, что в своей основе они являются общими для оперативно-

розыскной и уголовно-процессуальной деятельности, что характеризуют

органическую связь этих видов государственной деятельности. Вместе с тем

между ними следует усматривать некоторое различие. Задачи оперативно-

розыскной деятельности состоят в выявлении и раскрытии только тяжких и

особо тяжких неочевидных преступлений (их называют также преступлениями,

совершенными в условиях неочевидности) и, прежде всего, совершенных или

совершаемых организованными преступными группами.

В.П. Хомколов справедливо указывает на то, что деятельность оперативно-

розыскных аппаратов «это объективно необходимая форма борьбы с

преступностью, обусловленная способами совершения некоторых видов

преступлений, для которых характерна тщательная организация, использование

различных способов конспирации и сокрытия следов при их подготовке и

совершении»[5].

Уголовный процесс ( деятельность правовая, правоприменительная и

правоохранительная. Она непосредственно направлена на решение вопросов

уголовной ответственности определенного лица (его виновности или

невиновности, меры уголовного наказания и т.д.) и на достижение тем самым

цели правосудия по уголовному делу. Эта цель достигается специфическими

уголовно-процессуальными методами и средствами.

Оперативно-розыскная деятельность соприкасается с уголовным процессом

лишь той своей частью, которая призвана оказывать помощь и содействие

органам расследования и прокуратуре в раскрытии особо опасных преступлений

и изобличении опасных преступников

Оперативно-розыскная деятельность, находясь за пределами уголовного

судопроизводства, является самостоятельным видом государственной

деятельности.

Оперативно-розыскная деятельность может предшествовать возбуждению

уголовного дела и играть важную роль в обнаружении признаков преступления

и в подготовке условий для успешного раскрытия и расследования

преступлений. Она может проводится параллельно с уголовно-процессуальными,

следственными действиями, оказывая помощь и содействие в успешном

проведении последних.

Существенным признаком уголовного процесса, отличающим его от всех

других видов государственной деятельности, в том числе и оперативно-

розыскной, является то, что производство по уголовным делам осуществляется

в установленных законом процессуальных формах.

Под процессуальной формой понимаются узаконенные способы построения

уголовного процесса в целом, его отдельных стадий и институтов, а также

установленный законом порядок совершения действий в ходе уголовного

судопроизводства и решения стоящих перед ним задач.

«Процессуальная форма, ( как справедливо отмечает М.С.Строгович, ( это

не пустая формальность, это абсолютно необходимое условие правильности

расследования и разрешения уголовных дел»[6].

Оперативно-розыскная деятельность осуществляется не в уголовно-

процессуальных формах, а на базе совершенно иных по сравнению с уголовным

судопроизводством принципов, совершенно иными методами и средствами.

Важнейшие из них явно несовместимы с принципами, методами и средствами

уголовного судопроизводства, и прежде всего несовместима конспирация

(негласность), органически присущая оперативно-розыскной деятельности, с

гласностью, без которой в сущности не может нормально функционировать

уголовное судопроизводство.

Далее, если уголовное судопроизводство требует детальной правовой

регламентации и исключительно законодательного ее регулирования, то

оперативно-розыскная деятельность обязательно предполагает допущение

достаточно широкого усмотрения ведущих ее должностных лиц в пределах

предоставленных им законом и другими нормативными актами полномочий; в силу

этого она не поддается исключительно законодательному регулированию: здесь

наряду с законом и в пределах предусмотренных законом, обязательно

предполагаются и подзаконные, ведомственные акты (положения, инструкции,

приказы), без которых нормальное правовое регулирование ее оказывается

невозможным.

Таким образом, правовая природа этих двух видов государственной

деятельности совершенно различна вследствие специфики их непосредственных

целей и задач, их предметов, а также методов и средств достижения их целей.

Недаром опыт истории побудил в свое время законодателей многих стран

принять формальное решение об отделении уголовного судопроизводства от

деятельности администрации (в том числе от производства сыска. И

многолетний опыт деятельности наших органов госбезопасности и органов

внутренних дел красноречиво свидетельствует о том, что любые попытки

совмещения, "сращивания" уголовно-процессуальных действий с оперативно-

розыскными действиями, то есть смешение непосредственных целей и задач,

предметов, принципов, методов и средств уголовно-процессуальной и

оперативно-розыскной деятельности, неизбежно ведут к деформации и

уголовного судопроизводства, извращениям его форм и гарантий и, как

следствие, к грубейшим нарушениям законности. Одновременно это чревато и

подрывом основы оперативно-розыскной деятельности - принципа конспирации, в

результате чего данная деятельность перестает быть эффективной.

Четкое разграничение предметов, принципов, методов и средств

уголовного судопроизводства и оперативно-розыскной деятельности -

объективная необходимость, с которой нельзя не считаться. Однако проведение

такого разграничения требуется не для того, чтобы оторвать, изолировать

друг от друга эти два вида государственной деятельности и возвести между

ними некую непреодолимую стену. Оно нужно для другой цели -для последующей

их интеграции на вполне рациональной, научной основе, с тем чтобы

обеспечить эффективное взаимодействие между следователями и оперативными

подразделениями при раскрытии особо опасных преступлений.

Известно, что успешное решение задач уголовного судопроизводства по

делам о наиболее опасных преступлениях, совершаемых обычно опытными,

изощренными преступниками, возможно лишь тогда, когда предварительное

расследование обеспечивается хорошо разработанными и целеустремленно

проводимыми оперативно-розыскными и административными мероприятиями

оперативных подразделений. Борьба с такими преступлениями требует

слаженного взаимодействия между следователями и оперативными

подразделениями, без чего невозможно успешное решение задач как

следственного, уголовно-процессуального, так и оперативного характера.

Именно поэтому проблема организации такого взаимодействия остается одной из

актуальнейших уже в течение многих лет. Многократные ее обсуждения

убедительно подтвердили, что организация эффективного взаимодействия между

следователями и оперативными подразделениями в целях успешного решения

следственных и оперативных задач возможна лишь на основе предусмотренного в

нашем

законодательстве строгого разграничения их функциональных обязанностей.

Последнее в свою очередь вполне осуществимо при учете качественных

различий, существенной специфики предметов, принципов, методов и средств

уголовно-процессуальной и оперативно-розыскной деятельности, при

недопущении смешения их качественно различных непосредственных целей и

задач, которые всегда должны четко формулироваться перед соответствующими

следователями и оперативными работниками. Только таким путем возможно

рационально распределить, права, обязанности и ответственность между ними в

ходе решения ими тесно взаимосвязанных оперативных и процессуальных задач.

Лишь при этих условиях возможно обеспечить такое положение, чтобы каждый из

них, имея для этого необходимые права и неся в их пределах всю полноту

ответственности, занимался своим делом.

При этом, конечно, роль уголовно-процессуальной и оперативно-розыскной

деятельности в процессе решения различных по своему характеру задач не

может быть одинаковой. Задачи чисто уголовно-процессуального характера

должны решаться непосредственно методами и средствами уголовного

судопроизводства, на основе строгого соблюдения всех принципов и норм

советского уголовного процесса. Уголовно-процессуальная деятельность в этом

случае должна рассматриваться как основная деятельность, по отношению к

которой все оперативно-розыскные средства и методы должны носить

вспомогательный, подсобный характер.

2. ГНОСЕОЛОГИЧЕСКАЯ ОСНОВА УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА И ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНОЙ

ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

2.1. Гносеологическая природа доказывания и оперативно – розыскной

деятельности

Соотношение доказательств и данных, полученных в результате

оперативно- -розыскной деятельности необходимо рассматривать в ключе их

единой гносеологической природы. Процесс познания составляет основу, как

доказывания, так и оперативно – розыскной деятельности.

Являясь разновидностью познавательной деятельности, как

доказывание так и оперативно – розыскная деятельность целом развиваются в

соответствии с законами познания, законами теории отражения. Как в любом

процессе познания, в доказывании и в оперативно – розыскной деятельности,

имеет место чувственное и рациональное познания, осуществляемое субъектами

этой деятельности.. Возможность и необходимость применения чувственного и

рационального познания в оперативно-розыскной деятельности, в доказывании

как и в других областях познания, обусловлены самой объективной

действительностью. Обстоятельства и факты образующие объект оперативно-

розыскной деятельности или объект доказывания отражаются в окружающем

мире различными сторонами и свойствами. Однако не все из них находят

прямое отражение в действительности, а, следовательно, непосредственно

проявляются во вне. Например, мотивы лиц, подготавливающих, совершающих

или совершивших преступления, довольно редко получают такое отражение, но

это не значит, что они не могут быть установлены в процессе оперативно-

розыскной деятельности. Возможность познания невидимого, неслышимого

заложена в самих событиях объективной действительности, в объективных

связях, существующих между явлениями, доступными для непосредственного

восприятия органами чувств и явлениями недоступными для такого восприятия.

Указанной выше предпосылки недостаточно, чтобы познать отношения

и свойства, недоступные непосредственному восприятию органов чувств.

Другая предпосылка заложена во взаимосвязи чувств и разума, их

принадлежности к человеческому сознанию. Причем связь в сознании человека

между чувственным и рациональным должна отражать, воссоздавать связи,

существующие в объективной действительности между свойствами и явлениями,

доступными соответственно для чувственного и рационального познания[7].

Субъект познания, устанавливая при помощи доказательств

обстоятельства дела, точно также как и в любых других областях человеческой

деятельности, переходит от чувственного восприятия отдельных фактов,

признаков, свойств тех или иных объектов, играющих роль доказательств, к

логическому осмыслению воспринятого, к рациональному мышлению.

Чувственному познанию в оперативно-розыскной деятельности и в

доказывании соответствует часть, именуемая собиранием доказательств или

оперативной информации, а рациональному познанию - их оценка, происходящая

в процессе мыслительной деятельности. Оценивая доказательства или

оперативную информацию субъекты оперируют результатами чувственного

непосредственного и опосредованного познания, то есть сведениями,

содержащимися в доказательствах или оперативной информации.

Следует согласиться с Зайковским В.Н., который отмечает, что

вплоть до извлечения информации об исследуемом событии из её первичных

носителей говорить об отличиях оперативно – розыскной информации и

доказательств не имеет смысла, поскольку таких понятий на тот момент вообще

не существует.[8] Оба они возникают только с началом активного воздействия

Страницы: 1, 2, 3, 4