Правовое регулирование деятельности холдинговых компаний

проблемы. Среди них обычно выделяют четыре наиболее важные и сложные для

практического решения. Это проблемы защиты меньшинства акционеров в

зависимых обществах; охраны прав кредиторов товариществ, входящих в группу;

защиты интересов государства, на территории которого действует группа;

предоставления гарантий трудящимся, занятым на ее предприятиях»[60]. В то

же время М.И. Кулагин показывает, что с точки зрения способа ведения

бизнеса «группа» имеет ряд существенных преимуществ перед другими способами

концентрации капитала, поскольку позволяет избежать значительных

формальностей, диверсифицировать капитал и укрыть прибыль от риска и

кредиторов.

Экономические реальности интеграции производства и капитала в России с

учетом мировых подходов к управлению крупным бизнесом требуют как понимания

всех преимуществ предпринимательских объединений, так и осознания всех их

опасностей. В этом случае следует исходить из общего подхода защиты

законных прав и интересов всех участников правоотношений, осуществляющих

свои права разумно и добросовестно. Законом не допускаются и не подлежат

защите действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с

намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в

иных формах. Для целей изложения важно, что Гражданский кодекс Российской

Федерации не допускает использования гражданских прав в целях ограничения

конкуренции, а также злоупотребления доминирующим положением на рынке (ст.

10).

2.2. Правовое регулирование холдинговых компаний.

Правовое регулирование холдинговых компаний в Российской Федерации

существенным образом отстает от предпринимательской практики. Компании

холдингового типа возникли в России не только в рамках приватизационного

законодательства в соответствии с Временным положением о холдинговых

компаниях, создаваемых при преобразовании предприятий в акционерные

общества, утверждённым Указом Президента Российской Федерации от 16 ноября

1992 г. № 1392 «О мерах по реализации промышленной политики при

приватизации государственных предприятий», но и в результате естественных

интеграционных процессов концентрации производства и капитала,

восстановления разрушенных технологических взаимосвязей хозяйствующих

субъектов, входящих ранее в промышленные и производственные объединения.

Россия, по мнению некоторых авторов[61], является страной с традициями

ведения крупного бизнеса в отличие от многих других европейских стран,

экономический фундамент которых составляет малое и среднее

предпринимательство.

Холдинги возникли также и в результате обратного процесса –

разукрупнения организаций, когда в результате реорганизации или учреждения

на месте одного юридического лица появляется группа хозяйственных обществ,

включая основное и дочерние. Официальные статистические данные о числе

холдингов в Российской Федерации не публиковались. «Анализ курсирующих в

различных публикациях сведениях, - пишет А.Б. Фельдман, позволяет сделать

вывод, что число фактических холдингов достаточно велико (в угольной,

нефтяной отраслях, сфере профессионального фондового рынка)»[62].

При значительной распространенности холдингов в современной

предпринимательской практике отсутствует адекватное правовое обеспечение

создания и деятельности холдинговых компаний.

Правовое регулирование холдингов, осуществляемое в настоящий момент в

рамках гражданского законодательства через определение категорий основного

и дочерних хозяйственных обществ (ст. 105, 106 ГК РФ, ст. 6 Федерального

закона «Об акционерных обществах»), явно отстает от требований

предпринимательской практики, к тому же является по ряду аспектов

противоречивым.[63] Мы до сих пор не имеем системного законодательства,

которое бы регламентировало «внутреннюю жизнь» холдингов и их внешние

контакты – взаимодействие с другими предпринимательскими структурами,

кредиторами, акционерами, наконец, государством.

Около трёх лет в Государственной Думе Федерального Собрания Российской

Федерации обсуждался проект федерального закона «О холдингах». Принятый

Государственной Думой ещё в декабре 1999 г., одобренный Советом Федерации в

июле 2000 г., он был отклонен Президентом РФ 20 июля 2001 г. С жесткой

формулировкой, что при его разработке четко не была определена

экономическая и юридическая цели создания и регламентации деятельности

такого образования, как холдинг, в результате чего законопроект, содержит

большое количество неясных положений, применение которых затруднено, а

отдельные положения противоречат Гражданскому кодексу Российской Федерации

и другим федеральным законам. В октябре 2001 года была создана

согласительная комиссия, но и в редакции согласительной комиссии, уже с

учетом предложений главы государства, закон был отклонен в феврале 2002 г.

7 июня 2002 г. На пленарном заседании Государственная Дума сняла проект

закона «О холдингах» с повторного рассмотрения. Так закончилась «эпопея»

законопроекта №99049555-2, который, по оценке специалистов, носил рамочный

характер, и, по мнению ученых-практиков, был «сырым» документом, слишком

общим, отсылочным, не имеющим механизмов реализации многих содержащихся в

нём положений (в последней редакции законопроекта было всего 12 статей). В

законопроекте совершенно не затрагивались вопросы взаимоотношения холдингов

с антимонопольными, налоговыми органами, не рассматривались аспекты

внутренних взаимоотношений в холдинге, не было уделено внимание вопросам

корпоративного управления и корпоративного контроля в этом

предпринимательском объединении.

Одним из положительных, на наш взгляд, моментов в принятии

законопроекта было бы введение консолидированной отчетности участников

холдинга, упрощение налогообложения. Интересно при этом, что холдинговые

компании, многие из которых возглавляют известные предприниматели и

политики, имеющие определенное влияние на законодательные органы, активно

не инициировали принятие Федерального закона «О холдингах». Холдинги

выступают сегодня на рынке как закрытая система, подчиняясь в условиях

чистого правового поля своим внутренним законам. Интересно на этот счёт

высказывание заместителя председателя комитета по собственности

Государственной Думы И. Лисиненко, сделанное в период обсуждения

законопроекта: «…Скорость принятия закона зависит от того, насколько он

нужен обществу. Законопроект о холдингах никто не лоббирует, поэтому он и

не продвигается. Значит никто не заинтересован в том, чтобы он был принят.

Лобби – очень хороший индикатор общественного мнения»[64].

В принятии законопроекта «О холдингах», как нам кажется, должно быть

больше всех заинтересовано государство, чтобы оградить потенциально слабых

участников имущественного оборота и обеспечить наполняемость бюджета за

счёт крупных холдинговых структур. Но выходит, что и государству в

сложившейся ситуации также удобно: оно делегирует сегодня свои функции по

управлению государственной собственностью крупным холдинговым компаниям; по

сложившейся традиции эти структуры занимаются социальной сферой,

обеспечивают занятость населения, т.е. получается, что государство тоже

пока не заинтересовано в наличии системного законодательства о холдингах.

Пока Закон «О холдингах» не принят, правовое регулирование холдингов

носит отстающий от требований современной предпринимательской практики

усеченно-фрагментарный характер[65]. При этом отсутствие системного

правового регулирования, в конечном счете, не является фактором,

запрещающим или даже ограничивающим осуществление предпринимательской

деятельностью в холдинговой форме. Другое дело, что это неудобно для

специалистов, работающих в холдинге, непрозрачно для государства и

кредиторов. Для легитимного распределения головной компанией полученного

кредита между участниками холдингами банки зачастую требуют создания

простого товарищества либо подписания договора о совместной деятельности.

Это удается, если холдинг создан на базе единого когда–то предприятия, и

конечный продукт выработки является плодом совместных усилий всех

участников холдинга; а в случае диверсификации производства, когда

участники холдинговой компании занимаются несхожими видами деятельности,

подписание договора о совместной деятельности довольно проблематично, так

как представляет собой нарушение закона, выражающееся в незаконном, по

сути, получение кредитных средств. Именно поэтому, несмотря на снятие

законопроекта №99049555-2 с рассмотрения Государственной Думы, в

предпринимательских кругах не угасает надежда на принятие системного

законодательного акта, посвященного правовому регулировании холдингов,

который на более глубоком уровне, чем имевшийся проект закона, обеспечит

правовую базу организации и деятельности самой распространенной в

российском бизнесе формы предпринимательского объединения.

Правовую основу создания холдингов с участием государства или

муниципальных образований создает Федеральный закон «О приватизации

государственного и муниципального имущества»[66], в частности ст. 25

«Внесение государственного и муниципального имущества в качестве вклада в

уставные капиталы открытых акционерных обществ» и ст. 26 «Продажа акций

открытого акционерного общества по результатам доверительного управления».

Следует заметить, что с принятием Федерального закона «О государственных и

муниципальных унитарных предприятиях» от 14 ноября 2002 г. № 161-ФЗ[67],

ограничившего осуществление предпринимательской деятельности в этой

организационно-правовой форме (ст. 8 Закона), а также запретившего

унитарным предприятиям создавать дочерние предприятия (ст. 2 Закона),

процесс преобразования государственных и муниципальных унитарных

предприятий в открытые акционерные общества, в том числе со 100% долей

участия государства или муниципального образования в уставном капитале,

станет более активным.

Упоминание о холдингах содержится в Федеральном законе «Об акционерных

обществах», в соответствии с подп.18 п. 1 ст. 48 которого принятие решения

об участии в холдинговых компаниях, финансово-промышленных группах,

ассоциациях и иных объединениях коммерческих организаций относится к

компетенции общего собрания акционеров.

Антимонопольное законодательство, не оперирует собственно понятием

«Холдинговая компания», относит эти хозяйствующие субъекты к группе лиц

(ст. 4 Закона о конкуренции).

Федеральный закон «О банках и банковской деятельности» в вопросе

регулирования холдинговых компаний претерпел существенные. В предыдущем

параграфе мы рассмотрели основные особенности банковского холдинга и

банковской группы в трактовке Федерального закона «О внесении изменений и

дополнений в Федеральный закон «О банках и банковской деятельности» от 19

июня 2001 г. №82-ФЗ и вынуждены констатировать противоречие его отдельных

положений нормам Гражданского кодекса Российской Федерации и Закону о

конкуренции. Так, в отличие от Гражданского кодекса, ФЗ, №О банках и

банковской деятельности» содержит закрытый перечень оснований установления

существенного влияния в системе холдинга одного юридического лица на

другие. Различая понятия «банковский холдинг» и «банковская группа» по

сути, по критерию профиля деятельности головной организации (в холдинге

головная организация не может быть кредитной, а в группе, напротив,

является кредитной), ФЗ «О банках и банковской деятельности», таким

образом, содержит иное понимание группы лиц в сравнении с Законом о

конкуренции. Нашей позицией является точка зрения о неоправданности

значительного своеобразия правового регулирования холдинговых компаний в

связи с профилем их деятельности и о необходимости установления единых

критериев определения холдинговых компаний в различных отраслях

законодательства.

Как отмечают некоторые ученые, в законодательстве и в правовой

литературе отсутствует единообразие и в употреблении понятий «холдинг» и

«холдинговая компания».[68] Зачастую эти термины используются применительно

к основному обществу связанной отношениям экономической зависимости группы

лиц. Представляется правильным, - пишет Шиткина И.С., - использовать

понятия «холдинг» или «холдинговая компания» для обозначения совокупности

юридических лиц, объединенных отношениями экономической зависимости, а

применительно к контролирующему обществу употреблять предусмотренные

законодательством категории материнское и основное общество.[69]

Такой подход при определении холдинговой компании используется и в

проекте федерального закона «О холдингах». Согласно законопроекту холдингом

является совокупность двух и более юридических лиц (участников холдинга),

связанных между собой отношениями (холдинговыми отношениями) по управлению

одним из участников холдинга на основе права головной компании определять

принимаемые ими решения. Холдинговые отношения согласно законопроекту могут

возникать при наличии хотя бы одного обстоятельства:

1) преобладающего участия одного хозяйственного общества или

хозяйственного товарищества (головной компании), в уставном

капитале другого хозяйственного общества; под преобладающим

участием в капитале хозяйственного общества (участника холдинга)

понимается владение головной компанией акциями (долями) в размере,

позволяющем в соответствии с законодательством РФ и уставом

хозяйственного общества определять любые решения, принимаемые

указанным хозяйственным обществом;

2) договора о создании холдинга между головной компанией и участниками

холдинга или договора между головной компанией и участниками

(учредителями, акционерами) других юридических лиц – участников

холдинга;

3) решения собственников имущества, если все участники холдинга

являются государственными или муниципальными унитарными

предприятиями, и внесения соответствующих записей в уставы

участников холдинга.

Таким образом, в проекте была сделана попытка перечислить возможные

основания возникновения холдинговых отношений. Интересной, на взгляд

некоторых авторов, представляется идея так называемого договорного

холдинга, близкого по своей конструкции к имеющимся в системе германского

права договорам отчисления прибыли и подчинения. Согласно договору

отчисления прибыли акционерное общество или коммандитное общество на акциях

обязуется переводить всю свою прибыль другому предприятию. Равнозначным ему

следует считать договор, по которому акционерное общество или коммандитное

общество на акциях ведет свою деятельность за счет другого предприятия. В

соответствии с договором подчинения акционерное общество или коммандитное

общество на акциях подчиняется другому предприятию (властвующему

предприятию). При этом практически всегда договор подчинения содержит

условия, обязывающие общество отчислять всю свою прибыль или часть прибыли

другому предприятию. В предпринимательской деятельности, как правило,

указанные договоры заключаются вследствие финансовых затруднений дочерних

обществ, требующих финансовых вложений. Значительное количество положений

этих договоров направлено на защиту интересов дочерних обществ.[70]

В отсутствие единого нормативного документа, регулирующего создание и

деятельность холдинговых компаний, специалистами в области корпоративного

права разработан проект модельного (рекомендательного) законодательного

акта «О холдингах» для государств- участников Содружества Независимых

Государств. В соответствии с этим проектом «холдингом признается

совокупность юридических лиц, состоящая из основной и дочерней (дочерних)

компаний, ведущих совместную производственную, торговую, финансовую и иную

коммерческую деятельность и связанных между собой системой участия (как

имущественного, так и неимущественного характера), предоставляющей основной

компании право определять важнейшие управленческие и хозяйственные вопросы

деятельности дочерних компаний.

Обязательным признаком холдинга является наличие холдинговых отношений

между образующими его участниками.

Холдинговые отношения суть особая разновидность взаимодействия

субъектов хозяйствования, связанная с их субординацией, предполагающей

возможность одному из них в силу правомочных обстоятельств определять

важнейшие управленческие и хозяйственные вопросы деятельности других.

Холдинговые отношения могут возникать в силу: преобладающего участия

основной компании в капитале других юридических лиц; договора между ними;

договора между основной компанией и акционерами (участниками) других

участников холдинга; возможности физических лиц, образующих органы

управления основной компании, определять характер решений органов

управления других юридических лиц; решения (нормативного правового акта),

принятого в пределах своей компетенции собственником имущества

государственного предприятия, если все участники холдинга являются

государственными предприятиями»[71].

Авторы законопроекта, таким образом, рассматривают холдинг с различным

составом участников, предполагая многообразие оснований возникновения

холдинговых отношений. Так, они выделяют: имущественный, договорный,

имущественно-договорный, государственный, стратегический,

транснациональный, межгосударственный, управленческий, смешанный,

финансовый холдинг и субхолдинг (промежуточный холдинг)[72].

Несмотря на множественность критериев определения вида холдинга (много

не значит хорошо) и наличие многих спорных положений рекомендательного

акта, ученые отмечают его соответствие требованиям времени, серьезную

разработку правового статуса холдинга, более детальную, чем содержит

сегодня проект федерального закона «О холдингах».

2.2.1. Регулирование холдинговых компаний налоговым законодательством.

Налоговое законодательство относит холдинговые компании к категории

взаимозависимых лиц. Для целей налогообложения таковыми признаются

физические лица и (или) организации, отношения между которыми могут

оказывать влияние на условия или экономические результаты их деятельности

или деятельности представляемых ими лиц. В соответствии со ст. 20

Налогового кодекса РФ взаимозависимыми признаются организации, когда одна

из них непосредственно и (или) косвенно участвует в другой организации, и

суммарная доля такого участия составляет более 20%.

Закон не устанавливает, о какой доле участия идёт речь: доли в

уставном капитале или доле в имущественных активах. Очевидно предположить,

что о доле участия в уставном (складочном) капитале соответственно

хозяйственного общества или товарищества. Для акционерных обществ не

оговаривается «качественно содержание» такого участия – наличие только

обыкновенных или только привилегированных или совокупно обыкновенных и

всех типов привилегированных акций. Исходя из смысла статьи, можно

предположить, что речь идет о доле участия в уставном капитале голосующими

акциями, поскольку владение именно голосующими акциями позволяет оказывать

влияние на условия и экономические результаты деятельности организаций.

В отношении взаимозависимых организаций (подп. 1 п. 1 ст. 20 НК РФ) не

рассматриваются иные, чем обладание определенной долей участия, критерии

взаимосвязанности лиц, характерные для холдинговых компаний,, хотя в общей

норме (п. 1 ст. 20 НК РФ) речь идет о физических лицах и (или)

организациях, отношения между которыми могут оказывать влияние на условия

или экономические результаты их деятельности, но применение слов «а именно»

сужает этот перечень до количественного критерия – доли участия. Правда, в

п. 2 цитируемой статьи предусмотрена возможность признания лиц

взаимозависимыми в судебном порядке, по основаниям иным, чем

непосредственно установлено в п. 1. При вынесении решения суд может учесть

любые особенности отношений между лицами, которые могут влиять на

результаты совершенных между ними гражданско-правовых сделок. Таким

образом, перечень оснований признания взаимозависимости лиц с точки зрения

налогового законодательства по существу остается открытым в силу

возможности доказать взаимозависимость в судебном порядке.

В качестве признания лиц взаимозависимыми НК РФ так же рассматривает

наличие косвенного участия одной организацией в другой через

последовательность иных организаций. При этом доля косвенного участия

определяется в виде произведения долей непосредственного участия

организации этой последовательности одна в другой. Такой усложненный

математический подход к определению косвенной доли участия вызывает

серьезные нарекания специалистов из-за сложности, и даже нереальности

применения установленного алгоритма. Так, С.Д. Шаталов в комментарии к ч. 1

Налогового кодекса РФ пишет: «Допустив возможность учитывать при

установлении взаимной зависимости двух организаций косвенное участие одной

организации в другой, законодатель привел достаточно невнятные и даже

некорректные правила определения доли такого участия, малопригодные для

сложных и разветвленных схем взаимного участия. Результат получился

совершенно неудовлетворительным для практического использования»[73].

В зарубежном законодательстве не предусматривается исчерпывающий

перечень определения косвенного участия организаций, а прилагаются

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8