Проблемы грамматических трансформаций

Н.Н.Нестеренко исследовала проблему перевода английских деадьективных

существительных на материале романа Дж.Голсуорси «Сага о Форсайтах».

Лингвист отмечает, что при переводе данного вида существительных замена

части речи достаточно распространена. Так, при сравнении текста перевода с

текстом оригинала было установлено, что английскому имени существительному,

образованному от производного прилагательного с исходной производящей

основой-глаголом, в русском языке (кроме имени существительного)

соответствуют:

а) глагол:

The strange resolution of trustfulness he had taken seemed to be animate

even his secret thought… (J.Galsworthy)

Внезапно принятое решение довериться им овладело всеми его мыслями.

A firsite of the best period, so far as the lack of responsibility was

concerned... (J.Galsworthy)

Представительница Форсайтов лучшего периода, когда ни перед кем не

приходилось отчитываться…

б) пассивное причастие:

The two yearlings, as Val called them in his thoughts, met therefore in

manner, which for unpreparedness left nothing to be desired.

(J.Galsworthy)

Оба стригунка, как мысленно назвал их Вэл, встретились, таким образом,

совершенно неподготовленными.

Английскому деадьективному существительному с исходной производящей

основой-существительным в русском языке (кроме имени существительного)

может соответствовать имя прилагательное:

If he remembered anything, it was the fainty capriciousness, with which

the goldhaired browneyed girl had treated. (J.Galsworthy)

Если Сомс и понял что-нибудь, так только ту капризную грацию, с которой

золотоволосая темноглазая девушка обращалась с ним.

Imogen’s inquiring friendliness… (J.Galsworthy)

…дружелюбная приветливость Имоджин.

Особенно часто приходится прибегать к грамматическим трансформациям при

переводе сказуемого, что обычно сопровождается заменами частей речи (а

последнее, в свою очередь, ведет к синтаксическим трансформациям).

Например:

He was a very bad dancer… (Gr.Greene)

Он танцевал очень плохо.

“You are a poor liar” (J.Galsworthy. To Let)

“Ты не умеешь лгать”,

где именное сказуемое в первом примере передано простым глагольным, а во

втором – сложным глагольным сказуемым.

Встречаются случаи замен и других частей речи. Так, трансформации при

переводе часто подвергается местоимение(заменяется существительным),

например:

“I look possession of his effects after his death”, I explained. “They

were done up in a parcel and I was directed to give them to you”.

(S.Maugham. A Casual Affair).

- Все, что осталось от него после смерти, отдали мне, – объяснил я. –

Письма и портсигар были связаны в пакет. На нем было написано: передать

леди Кастеллан, лично.

Здесь конкретизация местоимений they и you осуществляется на основе

данных широкого контекста; ср. несколькими трансформациями оригинала выше:

I took the parcel… Inside was another wrapping, and on this, in a neat,

well-educated writing: …Please deliver personally to the Viscountess

Kastellan… The first thing I found was a gold and platinum cigarette-

case… Besides the cigarette-case there was nothing but a bundle of

letters.

Таким образом, как акцентирует Л.С.Бархударов, здесь мы имеем «пример

установления семантической эквивалентности на уровне всего переводимого

текста в целом, выражающегося в перераспределении семантических элементов

между отдельными предложениями текста на исходном языке и переводимом

языке» [Бархударов Л.С., с.195 – 196].

Довольно обычной является замена прилагательного существительным.

Например:

Has any British battle ever been won except by a bold individual

initiative? (B.Shaw. Augustus Does His Bit).

Разве англичане когда-либо выигрывали сражение кроме как с помощью

отваги и личной инициативы?

В.Я.Мизецкая отмечает, что в данном примере имя прилагательное “bold”,

преобразованное при переводе в существительное “отвага”, «в русском

варианте из подчиненного ядерному субстантиву “initiative” элемента

превращается в независимый от него равноправный с ним член синтаксического

ряда “отваги и инициативы” [Мизецкая В.Я., с.138].

Еще пример:

You always got these very lumpy mashed potatoes… (J.Salinger. The

Catcher in the Rye).

К ним всегда подавали картофельное пюре с комками…

Здесь прилагательное при переводе заменяется группой «предлог +

существительное», выступающей в атрибутивной функции.

Прилагательное в предикативной функции (с глаголом-связкой be или другим)

часто заменяется глаголом: to be glad – радоваться, to be angry –

сердиться, to be silent – молчать и пр., например:

…I was really glad to see him. (J.Salinger. The Catcher in the Rye).

Я ему обрадовался.

He was too conceited. (J.Salinger. The Catcher in the Rye).

Слишком он воображает.

Причастие часто переводится личной формой глагола, например:

His brother… dies, leaving everything on my shoulders. (B.Shaw.

Widower’s Houses).

Братец его умер и все бросил на меня одну ,

благодаря чему меняется синтаксис предложения.

При переводе имеют место и другие типы замен частей речи, причем часто

они сопровождаются так же, как и в приведенных примерах, заменой членов

предложения, т.е. перестройкой синтаксической структуры предложения.

3. Словообразовательные трансформации.

Вопрос о словообразовательных трансформациях в лингвистике

рассматривается, в основном, применительно к переводам научных и

общественно - политических текстов. Это связано, прежде всего, с тем, что в

большей степени новообразования присущи именно перечисленным стилям

(например, различного рода неологизмы). При этом особенностям

словообразовательных трансформаций при художественном переводе уделено

незначительное внимание. И в данном параграфе мы попытаемся обобщить те

немногочисленные исследования, в которых отражена проблема

словообразовательных трансформаций.

Так, словообразовательные суффиксы в разных языках далеко не всегда

совпадают по своему значению и по употреблению. В каждом языке имеются

суффиксы чрезвычайно продуктивные, например, суффикс существительного -er.

«При помощи -er можно образовывать существительное, выражающее агент

действия, фактически от любого глагола. Поэтому при переводе слов,

образованных при помощи суффикса -er, часто приходится пользоваться

глаголами» [Левицкая Т.Р., Фитерман А.М., 1973, с.93]:

That branch of the family had been reckless marriers. (C.A.Porter. Ship

of Fools).

В этой семье мужчины всегда женились опрометчиво.

Замена английского отглагольного существительного, образованного с

помощью -er, на русскую личную форму глагола является «закономерной и

обычной» [Бархударов Л.С., с.196]. Еще примеры:

Oh, I’m no dancer, but I like watching her dance. (G.Greene. The Quiet

American).

А я ведь не танцую, я только люблю смотреть как она танцует.

I’m quite a heavy smoker, for one thing… (J.Salinger. The Catcher in

the Rye).

Во-первых, я курю как паровоз…

I’m a very rapid packer. (J.Salinger. The Catcher in the Rye).

Я очень быстро укладываюсь.

Ввиду того, что «удельный вес аффиксальных образований в английском языке

значительно выше, нежели в русском» [Каращук П.М., с. 36], при переводе не

всегда возможно использовать русский аналог английского аффикса, а это

ведет к введению дополнительных лексем в текст (например, при переводе

словоформ с суффиксом -able). Суффикс -able является очень продуктивным и

образует, в основном, прилагательные от глаголов. В нем обычно присутствует

модальное значение, поэтому для его перевода часто добавляются такие

модальные слова, как “возможно”, “невозможно”, “нельзя” и др.:

The sea was rough and unswimmable.

Море было бурное, и плыть было невозможно.

Следует отметить, что вышесказанное не относится к заимствованным

французским прилагательным, образованным при помощи этого суффикса,

например, “admirable”, “irreparable” и т.п.

При художественном переводе следует учитывать не только

словообразовательные особенности английского языка, но и «богатство

стилистических ресурсов словообразовательного уровня русского языка по

сравнению с английским» [Мизецкая В.Я., с.141]. На данный факт следует

обращать особое внимание при переводе эмоционально-экспрессивных

конструкций, которые свойственны художественному тексту. Так, наличие

большого числа разнообразных оценочных суффиксов, используемых в русском

языке, – уменьшительных, ласкательных, уничижительных, – позволяет

переводчику точнее отразить отношение говорящего к предмету речи. Например:

This is a fool of place. (B.Shaw. Augustus Does His Bit).

Господи, что за гнусный городишко!

Переводческая инициатива здесь проявляется не только в воде

экспрессивного восклицания “господи”, усилительной конструкцией “что за…”,

восклицательного знака, усиливающего интонацию негодования. Экспрессия

повышается также за счет использования существительного с уничижительным

суффиксом -ишк-, в то время как в первоисточнике имеет место использование

только одного слова с отрицательной оценкой – “fool”.

Активно используются словообразовательные трансформации при переводе

английских новообразований, свойственных, прежде всего, художественным

произведениям фантастического характера, пародиям, каламбурам, перефразам и

т.д. Данным жанрам особенно характерно авторское словотворчество, т.е.

«изобилие окказиональной лексики и окказионально преобразованной

фразеологии» [Любченко Т.Н., с.89].

Например, в переводе романа А.Азимова «Сами боги» (I.Asimov. The Gods

Themselves), выполненном И.Гуровой, для передачи окказионализмов

использовались трансформации рассматриваемого типа:

He wasn’t a bad left-ling . He was a right-ling to her, but a

Parental to the children and the latter took precendance anyway . No.

No mid-lings either. Just Hard-ones of one kind.

Как левник, он вовсе не так уж плох . Для нее-то он, конечно,

правник, но ведь он еще и пестун, и поэтому дети заслоняют от него все

остальное . Нет. Серединок у нас тоже нет. Только Жесткие – и все

одинаковые.

Left-ling “левник” и right-ling “правник” переводятся с помощью

переводческих окказионализмов. При этом И.Гурова учитывает

словообразовательные особенности русского языка: суффикс -ик- передает

значение деятеля. Левник – это рационально осмысливающий возникающие

проблемы и решающий их. Правник – это пестун; его задача – воспитывать

потомство. Окказионализм “a mid-ling” воспроизведен нейтральным словом

“серединка”, в котором использован уменьшительно – ласкательный суффикс –к,

ведь серединка воплощает в себе женское начало семьи (это подчеркивает и

флексия -а).

В плане особенностей передачи окказионализмов в каламбурах и пародиях

рассмотрим перевод стихотворения Льюиса Кэрролла “Jabberwocky” («Алиса в

Зазеркалье»). «В плане языка “Jabberwocky” выделяется из всех стихотворений

Льюиса Кэрролла тем, что почти целиком построено на придуманных словах,

которым можно придать любые значения. Поэтому содержание остается туманным,

действующие лица – абстрактными…» [Задорнова В.Я., с.106].

Существует по крайней мере четыре перевода “Jabberwocky” на русский язык:

Т.Л.Щепкиной - Куперник, Д.Г.Орловской, А.Щербакова и Вл.Орла. Остановимся

на первых двух.

‘Twas brilling, and the slithy toves

Did gyre and gimble in the wabe;

All mimsy were the borogoves,

And the mome raths outgrabe.

Было супно. Кругтелся,

Винтясь по земле,

Склипких козей царапистый рой.

Тихо мисиков стайка грустела во мгле,

Зеленавки хрющали порой…

(Т.Щепкина - Куперник)

Варкалось.

Хливкие шорьки

Пырялись по наве,

И хрюкотали зелюки

Как мюмзики в мове…

(Д.Орловская)

Щепкина - Куперник, как правило, образует слова по типу «слов-бумажников»

(винтиться = винтить + крутиться; склипкий = скользкий + липкий; хрющать =

хрюкать + пищать), либо слегка видоизменяя существительные слова: неукротно

(неуротимо), глубейший (глубочайший), раздыраться (раздираться).

Орловская в своем переводе первой строфы следует объяснениям Шалтая -

Болтая: “brilling” – “варкалось” (восемь часов вечера, когда пора готовить

ужин); “slity” – “хливкие” = хлипкие и ловие; “toves” – “ шорьки” = помесь

хорька, барсука и штопора; “gyre” – “пыряться” = прыгать, нырять,

вертеться; “wabe” – “ нава” = трава под солнечными часами; “зелюки” =

зеленые индюки; “мюмзики” = птицы и др. Далее она использует и «слова-

бумажники» (“храброславленный” = храбрый + прославленный; “глущоба” = глушь

+ чащоба и т.п.).

Таким образом, словообразовательные трансформации хотя и менее

распространены при художественном переводе (по сравнению с переводом

научных, общественно - политических текстов), но все-таки занимают важное

место при стремлении к адекватному переводу.

4. Синтаксические трансформации.

В данном параграфе мы попытаемся обобщить результаты исследований

касательно синтаксических трансформаций.

Так, И.В.Нешумаев проанализировал тексты из романов S.Maugham «The

razor’s edge» и J.Updike «The Centaur» и их переводы на русский язык.

Лингвистом были произведены подсчеты общего количества синтаксических

трансформаций, связанных с определенными причинами. Результаты исследования

представлены в следующих таблицах:

Общее количество трансформаций.

Таблица № 1.

|Общее количество трансформаций |2 020 |

|Из них: Изменение состава членов предложения |1 351, или примерно |

| |66 % от общего числа |

| |трансформаций |

|Замена простого предложения сложным |212 / 11 % |

|Замена сложного предложения простым |185 / 8 % |

|Замена типа синтаксической связи |152 / 7 % |

|Замена двусоставного предложения односоставным |51 / 3 % |

|Членение предложения |81 / 4 % |

|Объединение предложений |39 / 2 % |

Причины синтаксических трансформаций.

Таблица № 2.

|Системно-обусловленные |165, или примерно 7 %|

| |от общего количества |

| |трансформаций |

|Нормативные |880 / 42 % |

|Нормативно-стилистические |76 / 3 % |

|Прагматические |91 / 3 % |

|Лексико-семантические |277 / 13 % |

|Индивидуально-переводческие |664 / 32 % |

Из таблицы видно, что самой распространенной трансформацией в

анализируемых художественных текстах оказалось изменение состава членов

предложения – более половины всех трансформаций. Затем, по частотности

следуют замена простого предложения сложным, замена сложного простым,

замена типа синтаксической связи. Наименее характерными трансформациями

явились членение предложения и замена двусоставного предложения

односоставным и объединение предложений.

Но данные результаты не обязательно будут характерны для всех переводов

художественных текстов, а лишь отображают жанровые и стилистические

особенности языкового построения текстов определенных авторов и «манеру»,

«почерк» переводчика.

Среди причин трансформаций самыми распространенными явились нормативные.

Затем следуют индивидуально-переводческие, лексико-семантические и системно-

обусловленные. Нормативно-стилистические и прагматические причины явились

наименее характерными причинами для художественного перевода.

Рассмотрим основные виды синтаксической трансформации при художественном

переводе, добавив к классификации И.В.Нешумаева изменения в актуальном

членении предложения.

4.1. Изменение состава членов предложения.

Замена членов предложения приводит к перестройке его синтаксической

структуры. Такого рода перестройка происходит и в ряде случаев при замене

части речи (о которой говорилось в первом параграфе данной главы).

Существенное изменение синтаксической структуры связано с заменой главных

членов предложения, особенно подлежащего. В англо-русских переводах

использование подобных замен в значительной степени обусловлено тем, что в

«английском языке чаще, чем в русском, подлежащее выполняет иные функции,

нежели обозначения субъекта действия» [Комиссаров В.Н., с.182], например:

объекта действия (подлежащее заменяется дополнением), обозначения времени

(подлежащее заменяется обстоятельством времени), обозначения пространства

(подлежащее заменяется обстоятельством места), обозначения причины

(подлежащее заменяется обстоятельством причины) и т.д.

Грамматическая трансформация также вызывается столь частым в английском

языке употреблением существительных, обозначающих неодушевленные предметы

или понятия, в роли «агента действия (т.е. подлежащего), что можно

рассматривать как своего рода олицетворение. Такое олицетворение отнюдь не

является стилистическим приемом, ибо это – явление языка, а не речи и ни в

коей мере не носит индивидуального характера» [Левицкая Т.Р., Фитерман

А.М., с.90]. Например:

Legend (never a good historian!) has it that it was from here that one

September day in 1645 Charles I watched the final stages of the Battle

of Rowton Heath in which his forces were defeated by Cromwellian troops.

(D.Odgen. My Home Town).

Согласно легенде (которая редко бывает достоверной) именно отсюда в

сентябре 1645 года Карл I наблюдал за исходом сражения при Раутон Хит, в

котором его войска были разбиты войсками Кромвеля.

При переводе пришлось прибегнуть к грамматической трансформации:

подлежащее английского предложения (legend) стало обстоятельством причины.

Одной из распространенных трансформаций такого рода синтаксической

перестройки является замена английской пассивной конструкции русской

активной, при которой «английскому подлежащему в русском предложении

соответствует дополнение, стоящее в начале предложения (как «данное»);

подлежащим в русском предложении становится слово, соответствующее

английскому дополнению с by или же подлежащее вообще отсутствует (так

называемая «неопределенно-личная» конструкция); форма страдательного залога

английского глагола заменяется формой действительного залога русского

глагола» [Бархударов, с.199]. Сравним, например:

He was met by his sister.

Его встретила сестра.

The door was opened by a middle-aged Chinese woman. (S.Maugham. A

Casual Affair).

Дверь нам отворила немолодая китаянка.

Такого рода трансформации («пассив ( актив») встречаются весьма часто и

описываются во многих грамматиках английского языка, предназначенных для

русскоговорящих[4]. Как и другие трансформации, описываемые в этом разделе,

они являются «обратимыми», т.е. при переводе с русского языка на английский

в соответствующих случаях применяется «противоположно направленная»

трансформация «актив ( пассив».

Частыми являются также случаи, когда подлежащее английского предложения

при переводе на русский язык заменяется обстоятельством. Эта трансформация

имеет место, например, когда английское подлежащее стоит в начале

предложения и выражает те или иные обстоятельственные значения. В таком

случае нередко в русском переводе английское подлежащее заменяется на

обстоятельство места:

The room was too damn hot. (J.Salinger. The Catcher in the Rye).

В комнате стояла страшная жара.

В данном примере имеет место также замена частей речи – трансформация

прилагательного “hot” в существительное “жара”.

Следует иметь в виду, что во многих случаях замены членов предложения

обуславливаются соображениями не грамматического, а стилистического

порядка. Так, в нижеследующем примере наблюдается одновременная замена как

членов предложения, так и частей речи:

After dinner they talked long and quietly. (S.Maugham. Before the

Party).

ъ

После обеда у них был долгий, душевный разговор. (Пер. Е.Калашниковой).

Грамматические нормы русского языка вполне допускают здесь сохранение

структуры исходного предложения: “После обеда они долго и душевно

разговаривали”; однако, стилистически гораздо более приемлемым оказывается

первый вариант.

4. 2. Замена простого предложения сложным.

Наибольшее число случаев данного изменения вызвано системно-

обусловленными причинами. Трансформация применяется обычно при переводе

простых английских предложений, осложненных синтаксическими компонентами –

инфинитивными, герундиальными, абсолютными конструкциями. «Английские

синтаксические комплексы не имеют системного русского аналога, что делает

переводческие трансформации неизбежными» [Нешумаев И.В., с.120]. Как

правило, при переводе данных комплексов на русский язык меняется тип

предложения, при этом простое «предложение превращается в

сложноподчиненное, реже в сложносочиненное» [там же]. Например:

He watched Ronnie take an oily rag and plunge it into a small bucket of

Страницы: 1, 2, 3