Правовые аспекты применения сети Интернет в России

года[33], определяющих задачу формирования общероссийской

телекоммуникационной системы..." Происходит довольно необычная вещь: вполне

успешная коммерческая структура вливается в полугосударственный конгломерат

при участии спецслужб. И без того самый большой провайдер Интернет

становится как бы "провайдером в законе". Для иллюстрации представьте себе

аналогичную ситуацию в США: Федеральное правительство покупает

контрольный пакет акций America-on-Line и поручает ФБР обеспечить защиту

частной электронной переписки ее клиентов.

Но в условиях абсолютного контроля со стороны

Госкомсвязи и Госсвязьнадзора провайдеры не могут позволить

себе заявить о ущемлении прав. Госструктуры всегда могут найти формальное

нарушение в работе провайдера - и отнять у этого провайдера лицензию. А в

сегодняшних жесткоконкурентных условиях достаточно на неделю остаться без

лицензии - и провайдер навсегда исчезнет с рынка. Еще одним премером

нарушения прав человека является инициатива ФСБ по созданию "Системы

оперативно розыскных мероприятий" (СОРМ). Цель - установить неограниченный

контроль за электронными коммуникациями в России.

Есть два документа. Первый - это утверждаемые на уровне зам. директора

ФСБ России "Технические требования к Системе технических средств по

обеспечению функций оперативно-розыскных мероприятий на сетях

документальной электросвязи". Второй документ, также утверждаемый

на том же серьезном уровне, это "Порядок внедрения Системы оперативно-

розыскных мероприятий (СОРМ) на сетях документальной электросвязи”. В них

отсутствует схема проверки наличия санкций прокурора.

Также существует Письмо Минсвязи РФ от 11 ноября 1994 г.

N 252 "О порядке внедрения СОРМ на внутренних сетях связи Российской

Федерации" во исполнение приказа Министерства связи Российской Федерации от

24 июня 1992 N 226 "Об использовании средств связи для обеспечения

оперативно-розыскных мероприятий Министерства безопасности Российской

Федерации"[34].

Большинство этих документов даже не было опубликовано, что является

обязательным для введения их в действие согласно существующему

законодательству. Собственно, именно эти незаконные (неопубликованные)

ведомственные акты по "телефонной" СОРМ и легли в основу проекта "сетевой"

СОРМ. Важно вернуться к этой проблеме, но нельзя забывать, что "прослушка"

телефонов юридически устроена по другому, нежели "обыск" почтовых ящиков,

хищение собственности-информации и т. д.. Устную форму (к чему ближе

подслушанная речь) нельзя путать с почти-вещами (собственностью) -

документами, например. А поскольку для электронных документов не существует

понятия "копии", то можно вести речь о краже оригиналов. С собственностью и

документами режим обращения другой, нежели с высказываниями.

Можно отметить три особенности данного проекта ФСБ и ситуации, которая

сложилась вокруг него в России. Первое: проект СОРМ фактически устраняет

для ФСБ необходимость получать санкцию суда на "прослушивание" кого-либо.

Технические ограничения для ФСБ также отсутствуют, равно как и

обязательства оглашать какие-либо аспекты этой деятельности. Таким образом

секретная служба оказывается вне всякого контроля.

Второе: СОРМ - не закон (и не законопроект). СОРМ -

ведомственный акт. Это значит, что ни Парламент, ни Президент не будут

иметь отношения к принятию этого документа. Он должен быть лишь

зарегистрирован в Министерстве юстиции.

Третья отличительная черта проекта такова: секретная служба

рассчитывает, что все расходы будут покрыты провайдерами. Надо сказать,

что действующее российское законодательство подтверждает, что именно

государство (а не его граждане) обязано платить за оперативно-розыскную

деятельность своих спецслужб.

На Западе строятся гигантские, чрезвычайно дорогие системы, аналог

нашего СОРМа, по контролю за сетью. Но с точки зрения вычислительных

ресурсов, это практически невозможно на настоящий момент. Чтобы вы

представляли, допустим, объем траффика, только электронной почты, у

провайдера Дукс - это один из лидирующих провайдеров в Санкт-Петербурге,

хотя и не самый крупный, - составляет в день порядка 300-400 мегабайт

текста. Это только почта, которая проходит через узел. Представляется, что

у этой системы мало шансов оправдать себя.

Глава 3. Электронная коммерция.

§ 1. Совершение сделок путем электронного обмена данными.

Бумажная документация вытесняется средствами электронных сообщений. В

зарубежной и международной деловой практике данное явление нашло

закрепление в такой юридической категории, как "электронная коммерция".

Причем последняя имеет очень широкое толкование и охватывает вопросы,

возникающие в связи со всеми отношениями коммерческого характера, которые

включают (но не ограничиваются ими) следующие сделки: куплю-продажу,

поставку, соглашение о распределении продукции, торговое представительство

или агентство, факторинг, лизинг, проектирование, консалтинг, инжиниринг,

инвестиционные контракты, страхование, соглашения об эксплуатации и

концессии, банковские услуги, совместную деятельность и другие формы

промышленного и делового сотрудничества, перевозку грузов или пассажиров

воздушным, морским, железнодорожным транспортом[35].

Основной правовой принцип "электронной коммерции" состоит в том, что

стороны не вправе ставить под сомнение законность и действительность сделки

только на том основании, что она совершена электронным способом.

Стороны договора не могут эффективно регулировать права, обязанности и

ответственность третьих лиц - посредников между составителями и адресатами

электронных сообщений. Посредник, не будучи стороной такого соглашения,

является тем не менее важнейшим участником "электронной коммерции". Речь

идет о названных выше независимых поставщиках услуг, системных службах или

сетях, которые оказывают содействие при организации связи, например

эксплуатации электронного почтового ящика, куда могут направляться

сообщения, хранении сообщений или других более сложных операциях (торговые

системы).

Чтобы помочь странам преодолеть подобные правовые препятствия, в 1995

году Комиссией Организации Объединенных Наций по праву международной

торговли (ЮНСИТРАЛ) был разработан типовой закон "О правовых аспектах

электронного обмена данными". Закон представлен в качестве модели, при

помощи которой страны могут в национальном законодательстве решить основные

проблемы, связанные с юридической значимостью записей в памяти ЭВМ,

требованием письменной формы, удостоверением подлинности, общими условиями,

распределением риска и ответственностью при несоблюдении сторонами

обязательств, возникающих из договоров, заключенных при помощи электронных

средств. Типовой закон предусматривает равный правовой режим бумажной

документации и компьютеризированной информации.

На 29-й сессии ЮНСИТРАЛ, проведенной в Нью-Йорке 14 июня 1996 г., был

утвержден новый текст типового закона и его новое название: "О коммерческих

операциях с применением электронных средств".

Банк России наметил основные среднесрочные пути совершенствования

платежной системы. Цель - формирование современной телекоммуникационной и

информационной среды, автоматизированной системы расчетов, работающей

преимущественно в режиме реального времени.

Создание системы расчетов в режиме реального времени предполагает в

ближайшем будущем отказаться от применения в работе Банка России и

кредитных организаций бумажных носителей первичной информации и перейти к

работе с электронными документами.

Для этого в короткие сроки Банку России предстоит разработать

нормативную базу использования "электронных" документов при осуществлении

расчетов, определить правила применения электронной подписи, поставить

задачу и обеспечить разработку во взаимодействии с ФАПСИ сертифицированных

программных средств для ее реализации, найти методы решения проблем защиты

электронных документов, внести предложения об ответственности за нарушение

установленных правил. Развитие системы платежей в режиме реального времени

будет основываться на развертывании телекоммуникационной сети Банка России,

обеспечивающей бесперебойное (круглосуточное) и качественное

функционирование платежной системы.[36]

§ 2. Правовое регулирование сделок в Интернете.

Как известно, всемирная компьютерная сеть - целинная земля для

юриспруденции. Однако не стоит драматизировать существующую ситуацию.

Законы, относящиеся к заключению сделок, во всех странах различны, и

когда сделку заключают представители разных государств, всегда возникает

вопрос, каким правом решать конфликты между сторонами. Этот вопрос

возникает с тех пор, как возникло понятие международной торговли. А

регулирование международных торговых отношений складывалось веками, и нормы

международного права вполне определенно способствуют решению таких

конфликтов. Уже давно существуют международные договоры, регламентирующие

торговые отношения.

Если говорить о российском законодательстве и порядке заключения

сделок, то следует отличать простую письменную форму сделки от ее

"бумажного" оформления. Гражданский кодекс Российской Федерации не требует,

чтобы сделка непременно была отражена на бумажном носителе. Пункт 1 статьи

160 Гражданского кодекса указывает лишь на то, что сделка должна быть

совершена путем составления документа, а на бумаге этот документ или нет -

закон не упоминает. Кроме того, следующий пункт этой же статьи допускает

использование "электронно-цифровой подписи либо иного аналога

собственноручной подписи в случаях и в порядке, предусмотренных законом,

иными правовыми актами или соглашением сторон". А как можно поставить

электронно-цифровую подпись на бумаге?

Далее Гражданский кодекс утверждает, что "Договор в письменной форме

может быть заключен путем составления одного документа, подписанного

сторонами, а также путем обмена документами посредством почтовой,

телеграфной, телетайпной, телефонной, электронной или иной связи,

позволяющей достоверно установить, что документ исходит от стороны по

договору" (п.2 ст. 434). И самое интересное: письменный договор может

быть... вообще не "написан", если лицо, получившее оферту, выполняет

указанные в ней условия (например, производит оплату, указывает

ассортимент, наименование товара, адрес доставки).

Если рассматривать конкретно правовые нормы, регламентирующие

виртуальную торговлю, то и здесь нет правового вакуума: помещение на

сервере информации о предлагаемых товарах будет рассматриваться как

публичная оферта (ст. 494 ГК), а к заключаемым договорам применимы правила

продажи товаров по образцам (ст. 494 ГК), которые существовали и до

принятия действующего Гражданского кодекса (Постановление Правительства РФ

от 19 августа 1994 г. N 970 "Об утверждении Правил продажи товаров по

образцам" и Постановление Правительства РФ от 20 февраля 1995 г. N 169 "Об

утверждении Правил продажи товаров по заказам и на дому у покупателей").

Итак, российское законодательство имеет определенные средства для

регулирования проводимой в Интернете коммерческой деятельности.

Следовательно, заключенные через Сеть сделки никак нельзя рассматривать как

изначально недействительные, и стороны имеют полное право отстаивать в суде

свои интересы по "виртуальным" договорам.

Применимо и законодательство касающееся защиты прав потребителей. Если

покупатель виртуальных товаров находится в России (и неважно, иностранец он

или российский гражданин), то он всегда может обратиться к закону "О защите

прав потребителей", причем независимо от гражданства продавца. Если

продавец - российское юридическое лицо, то в этом случае сделка будет

полностью регламентирована нормами законодательства Российской Федерации.

Если продавец - иностранная компания, то вопрос решается несколько сложнее.

Раздел: Электронный документоборот.

§ 3. Понятие электронного документа. Правовой режим.

Попытки разработать правовую базу электронного документооборота (ЭДО) в

нашей стране предпринимались с середины 70-х годов. Был принят ряд

ведомственных актов о требованиях к внутриотраслевым машинным документам

(например, Приказом N 158 от 29 декабря 1980 г. Государственный комитет

СССР по делам изобретений и открытий утвердил Положение «О всесоюзной

магнитно-ленточной службе патентной информации». Свои положения были

разработаны в ЦСУ СССР, Госплане СССР и некоторых других министерствах и

ведомствах).

20 апреля 1981 г. Государственный комитет по науке и технике СССР

постановлением N 100 утвердил "Временные общеотраслевые руководящие

указания о придании юридической силы документам, создаваемым средствами

вычислительной техники".[37] В этом акте, в частности, говорилось, что

документ на магнитном носителе "используется без преобразования в

человекочитаемую (визуальную) форму при передаче информации на предприятия,

в организации и учреждения или для обмена информацией между ними" (п. 3).

Государственный комитет СССР по стандартам 9 октября 1984 г. ввел ГОСТ

6.10.4-84 "Придание юридической силы документам на машинном носителе и

машинограмме, создаваемым средствами вычислительной техники". Данный

стандарт определял требования к составу и содержанию реквизитов, придающих

юридическую силу документам на машинных носителях информации, создаваемым

средствами вычислительной техники, а также порядок внесения изменений в

указанные документы.

Остановимся на некоторых основных его положениях.

Как и во Временных указаниях, в стандарте допускалось

"транспортирование (передача, пересылка и т.д.) документа на магнитном

носителе". Правда, при этом требовались сопроводительное письмо на бланке

организации с личной подписью уполномоченного лица и передача магнитного

носителя, на котором записан документ, что, по существу, ставило вне

данного ГОСТа передачу электронных документов (ЭД) по телекоммуникационным

каналам.

В ГОСТе подробно описывались требования к реквизитам документов,

перечислялись обязательные реквизиты (наименование организации-создателя

документа, наименование документа, дата создания, код ответственного лица и

т.п.), т.е. устанавливались требования к форме документа, связанные с его

информационным наполнением.

Было введено понятие подлинника, дубликата, копии документа на

машинном носителе. Подлинник документа на машинном носителе определен как

"первая во времени запись документа на машинном носителе, содержащая

указание, что этот документ является подлинником" (п. 3.2). Формулировка

понятия подлинника документов на машинных носителях кажется не совсем

удачной, поскольку до настоящего времени не существует технических средств

и способов, позволяющих точно установить, какая из побитовых копий файла

была записана на машинный носитель раньше. Поэтому представляется, что

целесообразнее было бы считать, что электронный документ может иметь сколь

угодно много подлинников. Вместе с тем существует мнение о том, что

электронный документ вообще не может иметь дубликатов и копий[38].

Важным моментом является то, что стандарт признавал за подлинниками,

дубликатами, копиями документов на машинном носителе, равно как и за

машинограммами (копиями машинных документов на традиционных носителях),

одинаковую юридическую силу при соблюдении установленных к ним требований.

§ 4. Электронно-цифровая подпись как элемент подлинности.

Несколько статей Федерального закона "Об информации, информатизации и

защите информации" посвящено этим вопросам. В частности, п. 3 ст. 5 данного

Закона гласит: "Юридическая сила документа, хранимого, обрабатываемого и

передаваемого с помощью автоматизированных информационных и

телекоммуникационных систем, может подтверждаться электронной цифровой

подписью.

Юридическая сила электронной цифровой подписи признается при наличии в

автоматизированной информационной системе программно-технических средств,

обеспечивающих идентификацию подписи, и соблюдении установленного режима их

использования". Такая формулировка предполагает, что электронный документ

может быть заверен ЭЦП и использован в тех случаях, когда явно не

предусмотрены другие требования к форме документа, т. е. введение данной

нормы, по существу, не расширило возможности использования ЭДО в

гражданском обороте.

Принципиально новая ситуация сложилась после принятия нового ГК.

Обратимся к статьям ГК, касающимся использования электронных документов и

электронно-цифровой подписи.

Согласно ст. 160 ("Письменная форма сделки"), использование при

совершении сделок факсимильного воспроизведения подписи с помощью средств

механического или иного копирования, электронно-цифровой подписи либо иного

аналога собственноручной подписи допускается в случаях и в порядке,

предусмотренных законом, иными правовыми актами или соглашением сторон.

В соответствии со ст. 434 ("Форма договора") договор в письменной форме

может быть заключен путем составления одного документа, подписанного

сторонами, а также путем обмена документами посредством почтовой,

телеграфной, телетайпной, телефонной, электронной или иной связи,

позволяющей достоверно установить, что документ исходит от стороны по

договору.

И наконец, ст. 847 ("Удостоверение права распоряжения денежными

средствами, находящимися на счете") устанавливает, что договором может быть

предусмотрено удостоверение прав распоряжения денежными суммами,

находящимися на счете, электронными средствами платежа и другими

документами с использованием в них аналогов собственноручной подписи (п. 2

ст. 160), кодов, паролей и иных средств, подтверждающих, что распоряжение

дано уполномоченным на это лицом.

Таким образом, ГК разрешил использование электронных документов,

заверенных электронно-цифровой подписью, во всех случаях, когда требуется

письменная форма сделки, за исключением тех, при которых установлены

специальные требования к форме документа (специальная бумага, мастичная

печать и т. п.). В тех случаях, когда подобные требования установлены

подзаконными актами, для применения ЭДО достаточно решения соответствующих

органов (на основании норм ГК и Закона "Об информации, информатизации и

защите информации") о возможности использования параллельно с традиционными

и электронных документов.

§ 5. Электронный документ как доказательство.

Почти одновременно с началом практического применения документов на

машинных носителях информации возник вопрос о возможности использования

таких документов в качестве доказательств.

Еще в 1979 г. Государственный арбитраж СССР принял инструктивные

указания N И-1-4 "Об использовании в качестве доказательств по арбитражным

делам документов, подготовленных с помощью электронно-вычислительной

техники"[39]. В соответствии с названным актом данные, содержащиеся на

машинном носителе информации, могут быть использованы в качестве

доказательств по арбитражному делу. Для этого они должны быть преобразованы

в форму, пригодную для обычного восприятия и хранения в деле.

С учетом того, что бумажная копия и подлинник электронного документа

имеют одинаковую юридическую силу, остается рассмотреть только вопрос о

процедуре создания бумажной копии документа.

Частично данная проблема решена в п. IV Информационного письма Высшего

арбитражного суда Российской Федерации от 19 августа 1994 г. N С1-7/ОП-587

"Об отдельных рекомендациях, принятых на совещаниях по судебно-арбитражной

практике"[40]. В Письме указывается, что при возникновении спора о наличии

документов, подписанных электронно-цифровой подписью, стороны должны

предъявить выписку из договора, в котором указана процедура порядка

согласования разногласий. Если же такая процедура в договоре отсутствует и

одна из сторон оспаривает наличие документа, подписанного ЭЦП, то

арбитражный суд вправе не принимать в качестве доказательств документы,

подписанные ЭЦП.

Письмо Высшего Арбитражного Суда РФ от 7 июня 1995 г. N С1-7/оз-316 о

Федеральном законе "Об информации, информатизации и защите информации"[41]

тоже посвящено обсуждаемому вопросу. В нем говорится, что юридическая сила

документа, хранимого, обрабатываемого и передаваемого с помощью

автоматизированных информационных и телекоммуникационных систем, может

подтверждаться электронной цифровой подписью. Юридическая сила электронной

цифровой подписи признается при наличии в автоматизированной информационной

системе программно-технических средств, обеспечивающих идентификацию

подписи, и при соблюдении установленного режима их использования. При

подтверждении юридической силы документа с электронной цифровой подписью

такой документ может признаваться в качестве доказательства по делу,

рассматриваемому арбитражным судом. Правда, не разъяснено, каким образом

(на основании каких процедур) решаются вопросы, связанные с непризнанием

одной из сторон электронной подписи под документом. Имеется лишь указание

на то, что право удостоверять идентичность электронной цифровой подписи

осуществляется на основании лицензии. Но вопроса о процедуре подобной

экспертизы данное указание не снимает.

Если принять такой подход, то по крайней мере в рамках арбитражного

процесса отпадет вопрос о возможности использования электронного документа

в качестве доказательства и не возникнет потребности во введении нового

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7