Тактика допроса обвиняемого

совершение преступления (в случае совершения неосторожного преступления

выясняются цель, мотив, обстоятельства поведения либо деятельности, в связи

с которыми совершено преступление), что им лично или другими лицами было

сделано в порядке подготовки к совершению преступления;

- когда, в какое время, каким способом, откуда прибыл на место

будущего преступления;

- какие отношения ранее связывали его с этим местом, предметом

посягательства;

- каковы обстоятельства и последствия преступления, как долго

находился на месте происшествия, каким способом, с помощью каких

возможностей и предметов совершил преступление, какие конкретно действия и

в какой последовательности совершил, достигнута ли была преступная цель и

т.д.;

- что конкретно им было сделано на месте происшествия после

совершения преступления;

- каким образом и куда убыл с места происшествия, что делал в

дальнейшем вплоть до момента привлечения его к ответственности за

содеянное.

Обвиняемому, не признающему свою вину, предлагается дать показания

по существу обвинения и занятой им позиции с приведением тех доводов и

аргументов, на которых она базируется, изложить свои версии, мнения, дать

оценку известных ему доказательств обвинения.

В случае частичного признания обвиняемым своей вины необходимо

выяснить, в чем конкретно он признает себя виновным, против какой части

обвинения возражает и почему, а затем предоставить ему возможность дать

подробные показания по существу обвинения в полном объеме и по всему

комплексу вопросов, связанных с фабулой обвинения, квалификацией содеянного

и занятой позицией.

В дальнейшем, в случае необходимости, обвиняемый независимо от

того, признает или отрицает свою вину, может быть допрошен дополнительно

(подчас многократно) по вопросам, возникающим у следователя по ходу

расследования, в частности, по результатам проверки версий обвиняемого, его

доводов, ходатайств, заявлений.

Показания обвиняемого в форме свободного рассказа и ответов на

заданные вопросы, его мнения, оценки, доводы, ходатайства, заявления

заносятся в протокол допроса, который подписывается обвиняемым и

следователем (обвиняемый вправе зафиксировать свои показания в протоколе

допроса собственноручно).

Показания обвиняемого являются рядовым доказательством по делу;

они не имеют никакого преимущественного значения перед другими

доказательствами; подлежат, как и всякое доказательство, проверке и оценке.

В тактическом отношении следователю важно получить от обвиняемого

правдивые показания, ибо он является богатейшим источником информации об

обстоятельствах совершенного им преступления, может указать мотивы его

совершения, назвать лиц, подтверждающих его показания, представить другие

доказательства, которые не были известны следователю. Кроме того, признание

обвиняемым своей вины имеет важное психологическое значение — оно разряжает

конфликтную ситуацию всего расследования.

Для допроса обвиняемого большое значение имеет правильный выбор момента

его проведения, который определяется следователем в зависимости от

обстоятельств дела. Здесь различаются два аспекта: процессуальный и

тактический. В рамках сроков, предусмотренных уголовно-процессуальным

законом, следователь выбирает наиболее удачный с точки зрения тактики

момент предъявления обвинения и допроса обвиняемого. Как правило, допрос

его производится тогда, когда следователь собрал материалы, достаточные для

предъявления обвинения, и такие, которые бы своей доказательственной силой

заставили обвиняемого сознаться в содеянном.

Допрос обвиняемого начинается с вопроса о том, признает ли он себя

виновным в предъявленном обвинении, после чего ему предлагается дать

показания по существу обвинения. От того, как он ответит на этот вопрос,

зависит последующая тактика его допроса. Он может признать себя виновным

полностью, частично или невиновным вовсе, наконец, менять показания.

В зависимости от отношения к предъявленному обвинению и

объективности показаний различают пять типичных основных следственных

ситуаций:

а) обвиняемый полностью признает себя виновным, чистосердечно и объективно

рассказывая о содеянном, что соответствует собранным по делу материалам;

б) обвиняемый полностью признает себя виновным, но в его показаниях

содержатся сведения, противоречащие материалам дела;

в) обвиняемый частично признает себя виновным, и в его показаниях также

содержатся сведения, противоречащие собранным материалам;

г) обвиняемый не признаёт себя виновным, объясняя причину этого;

д) обвиняемый не признает себя виновным и отказывается давать показания.

Тактика допроса обвиняемого – одна из наиболее сложных. Она должна

отвечать требованиям уголовно-процессуального закона, строиться в

зависимости от состава преступления, личности обвиняемого, имеющихся в деле

доказательств, от того, признает обвиняемый себя виновным в предъявленном

ему обвинении или нет.

Одним из приемов допроса, применяемых в отношении обвиняемого,

признающего свою вину, является детализация его показаний. Этот прием

позволяет шаг за шагом проследить ход действий обвиняемого, проверить, как

они развивались, и насколько логично действовал обвиняемый. При таком

допросе исключена опасность пропустить обстоятельства, имеющие значение для

дела, введения следователя в заблуждение. Именно с помощью детализации

показаний можно выявить соучастников, подстрекателей, установить, где

находится похищенное имущество, подлежащее возможной конфискации, и

получить новые доказательства, подтверждающие правдивые показания

обвиняемого. В последующем, если обвиняемый решит изменить свои показания,

он не сможет этого сделать, а если и сделает, это не будет иметь значения.

Другим тактическим приемом для проверки признания обвиняемого

является повторный допрос по тем обстоятельствам, по которым он ранее был

допрошен. Обвиняемый нередко старается припомнить не то, что он совершил, а

то, что он уже говорил следователю. Детализация показаний при повторном

допросе может выявить несоответствие с первым. Противоречивость в

показаниях свидетельствует об их ложности. Совпадение показаний обвиняемых

должно насторожить следователя, так как такая согласованность может явиться

результатом предварительного сговора. Действенное средство проверки таких

показаний — опять-таки детальный допрос.

Допрос обвиняемого, который не дает правдивых показаний, лучше начать с

мелочей, издалека, с отвлекающей беседы, расспросить его о судимостях,

узнать, где отбывал наказание, где жил и работал. Важное значение для

изучения личности обвиняемого и установления с ним контакта приобретает его

допрос по вопросам анкетной части протокола. Обвиняемому надо дать

высказаться до конца, не перебивая, и как можно подробнее занести его

показания в протокол. По ходу показаний задаются вопросы незначительные и

важные, среди них и такие, на которые уже известен правильный ответ. Когда

протокол подписан, и обвиняемый окончательно вошел в свою роль, думая, что

ему удалось обмануть следователя, нужно, проанализировав его показания,

объяснить обвиняемому, что обман давно раскрыт и его не прерывали лишь по

тактическим соображениям. Иногда во время допроса чувствуется внутренняя

неуверенность обвиняемого: показания не имеют строго выдержанного плана,

произносятся с запинкой; постоянно наблюдает за реакцией следователя на его

показания. Если следователь заметил эту неуверенность, надо пресечь попытку

говорить неправду, изобличив допрашиваемого имеющимися доказательствами.

В том случае, если обвиняемый упорно не желает давать правдивые

показания, более правильно в отношении него избрать тактику постепенного

предъявления отдельных доказательств. Каждый такой допрос хотя и не

достигает цели сразу, но все же оказывает на обвиняемого определенное

влияние. Когда же позиция обвиняемого будет поколеблена, то все имеющиеся

известные ему доказательства и новые улики могут быть предъявлены ему в

совокупности. Обвиняемый, дающий ложные показания, после допроса проявляет

растерянность и все время возвращается к мыс­ли, что его отпирательство не

имеет смысла, что он уличен и уже нет сил продолжать запираться. Вначале он

защищается в надеж­де на то, что его вину не смогут доказать, но эта

уверенность с каждым новым допросом исчезает. Любая отговорка тут же

опровергается, любая ложь тут же обнаруживается, повсюду выступа­ют

противоречия, со всех сторон его окружают доказательства. Обвиняемый не

видит выхода и делает еще несколько попыток при помощи новой лжи избежать

наказания, но терпит поражение. Постепенно в нем крепнет убеждение, что

дальнейшее отпирательство бесцельно, и он сознается.

Изобличить обвиняемого, не признающего себя виновным, можно только с

помощью доказательств. Следственной практике известны два основных способа

предъявления доказательств такому обвиняемому: во-первых, предъявление

сначала доказательств менее значительных, затем все более и более веских;

во-вторых, предъявление наиболее сильного доказательства в самом начале

допроса. Предъявление доказательств в порядке нарастания изобличающей силы

оправдывает себя лишь при наличии совокупности взаимосвязанных

доказательств. Предъявление вначале самого веского доказательства

целесообразно в отношении лиц, не имеющих стойкой установки на ложь,

позиция которых поколеблена неопровержимостью доказательств. Если один

прием оказывается недостаточно успешным, можно применить другой, ввести в

действие новые доказательства, но не следует спешить закончить допрос. Если

улики сильны, нужно предъявлять их порознь, подробно развивая каждую в

отдельности; если они слабы, следует их собрать воедино. Предъявление всей

совокупности доказательств дает положительные результаты при расследовании

сравнительно простых дел и в том случае, если собранные доказательства,

бесспорно, устанавливают скрываемые допрашиваемым обстоятельства

преступления.

В том случае, если обвиняемый не намерен давать правдивые

показания, не следует на первом же допросе предъявлять ему все

доказательства. Значение того или иного доказательства должно быть

разъяснено обвиняемому, особенно если проводились экспертизы и вещественные

доказательства подвергались исследованию с помощью научно-технических

средств. Правильно оценить значение доказательств мешает обвиняемому то

психологическое состояние, в котором он находится в момент предъявления

обвинения. Необходимо время, чтобы он привык к мысли о неизбежности

разоблачения. И здесь большое значение приобретают повторные допросы. Если

все доказательства будут предъявлены на первом допросе, то при последующих

придется их повторять, и обвиняемый поймет, что следователь не смог собрать

против него новые доказательства. Это, естественно, усилит сопротивление

обвиняемого. Совокупность доказательств предъявляется лишь тогда, когда

следователь уверен, что этого достаточно, чтобы подвести обвиняемого к

выводу о бессмысленности запирательства.

Прежде чем предъявить то или иное доказательство, надо выяснить

все обстоятельства, связанные с ним. Делается это осторожно, ибо

преждевременное ознакомление обвиняемого с конкретным доказательством может

повредить допросу. Эффективность доказательства — в его новизне.

Обвиняемый, предполагая, что следователь не располагает доказательствами

его вины, старается представить себя человеком честным, не способным на

преступление. И когда он решает, что ему поверили, предъявляются основные

доказательства, полностью опровергающие то, что до сих пор им говорилось.

Поэтому важно определить момент предъявления вещественного доказательства.

В целях изобличения обвиняемого следует также попытаться выяснить

при допросе обстоятельства преступления, знать которые может лишь тот, кто

это сделал. Это так называемое неосторожное проявление осведомленности. Для

этого может быть использован такой тактический прием, как глубокая

детализация показаний с последующим их сопоставлением с имеющимися в деле

материалами.

Если по делу проходит несколько обвиняемых, и никто из них не

признает себя виновным, целесообразно применить следующий тактический

прием. От одного из участников группы получают правдивые показания по

какому-либо незначительному факту. Затем ему предлагается на очной ставке

со своим соучастником повторить только этот эпизод. У второго обвиняемого

создается впечатление, что его соучастник рассказал не только этот факт, но

и полностью признал себя виновным в совершении преступления.

При расследовании преступлений, совершенных группой, важно пробить

брешь в их предварительно согласованных на случай задержания показаниях.

Преступная группа сильна до совершения преступления, до задержания одного

из соучастников. Затем эта сила оборачивается слабостью. Каждый из них

испытывает страх перед реальной необходимостью нести наказание, тягостное

сознание того, что он остался в одиночестве. Обвиняемые неизбежно начинают

выгораживать себя за счет соучастников.

Обвиняемому, не признающему свою вину, следует объяснить, к каким

последствиям может привести это запирательство. Например, если не будут

возвращены похищенные материальные ценности, его имущество будет описано, а

ему предъявлен гражданский иск. В отдельных случаях это может побудить

обвиняемого дать правдивые показания.

Тактика допроса во многом определяется личностью допрашиваемого,

особенностями конкретного преступления. Так, например, допрос лица,

совершившего кражу, отличен от допроса насильника; убийцы – от наркомана;

лица, занимающегося сделками с валютой, – от допроса хулигана. Общие

положения тактики допроса находят свое конкретное воплощение при

расследовании отдельных видов преступления.

Способы осуществления тактических приемов допроса являются

одинаковыми, независимо от вида расследуемого преступления. Но, разумеется,

различны их стороны, т.е. выясняемые вопросы, круг допрашиваемых, учет их

роли в деле и т.д., а это и составляет специфику применения тактических

приемов допроса при расследовании отдельных видов преступлений. Так, при

расследовании дел о хулиганстве предметом допроса обвиняемого будут все

обстоятельства дела, подлежащие доказыванию, включая причины и условия,

способствовавшие совершению преступления, а также отношения между

обвиняемым, потерпевшим и свидетелем. Однако характерной особенностью

допроса будет выяснение роли каждого обвиняемого при групповом хулиганстве;

установление наличия огнестрельного либо холодного оружия и других

предметов, которые были специально приспособлены для нанесения те­лесных

повреждений; установление прошлой судимости за хулиганские действия и т.д.

Методика расследования отдельного вида преступления конкретизирует тактику

следственного действия применительно к составу и событию преступления.

3. Нетрадиционные тактические приемы допроса подозреваемого и обвиняемого.

Применение полиграфа при подготовке допроса.

Использование достижений научно-технического прогресса в уголовном

процессе приобретает порой самые неожиданные формы. Даже такие, о которых

лет 30 назад в России и мечтать не приходилось. К числу подобного рода

новшеств в отечественной практике борьбы с преступностью относится метод

тестирования с помощью полиграфа (испытания на полиграфе).

В течение последних десятилетий широкое распространение в мире получили

«механические следователи» – специальные аппараты – полиграфы, определяющие

частоту дыхания, кровяное давление, влажность ладоней. Эти аппараты были

названы в американской литературе «лай-детекторами». Еще двадцать –

тридцать лет назад в литературе высказывались самые неоднозначные мнения о

возможностях применения данного прибора на практике.

«Детекция лжи» – это допрос, основанный на «лженаучном

экспериментировании с эмоциями допрашиваемого».1

«Эксперты по «детекторам лжи», – пишет Уолтер Гудмэн в журнале «Нью-

Йорк Таймс мэгэзин», – давно уже не скрывают, что им по сути дела

не­известно, что именно измеряет прибор. Поэтому разные полицейские сплошь

да рядом ставят противоположные диагнозы по одной и той же кривой».

И даже Эдгар Гувер в пылу откровения как-то признал: «Термин «детектор

лжи» совершенно не соответствует действительности. Аппарат не является

«детектором лжи». «Детектором лжи» является человек, управляющий

аппаратом».2

Авторы «Национальной энциклопедии полиции» признали, что в процессе

применения этих аппаратов «большое количество ошибок возникает по вине

самих лиц, проводящих испытание, либо потому, что они плохо владеют

искусством допроса заключенных, либо потому, что они не умеют объяснить

зарегистрированные результаты испытаний». Реакцию вины преступника и

реакцию страха невинного не всегда можно отличить друг от друга. Поэтому

«детектор лжи» не может служить средством доказывания.

Однако быстрое развитие технологии использования полиграфа привело к

методически обоснованной и нормативно закрепленной необходимости его

использования при опросе ряда категорий лиц.

Слово «полиграф» (от греческого polys — многий, многочисленный,

обширный и grаpho — пишу) в переводе означает «множество записей».

Полиграфное устройство (его еще называют «лай-детектор», «вариограф»,

«плетизмограф», «детектор лжи») представляет собой многоцелевой прибор,

предназначенный для одновременной регистрации нескольких (от 4 до 16)

физиологических процессов, связанных с возникновением эмоций: дыхания,

кровяного давления, биотоков (мозга, сердца, скелетной и гладкой

мускулатуры и т.п.).

Приборы этого вида широко используются в клинической медицине (особенно

в реанимационных целях), в медико-биологических и психологических

исследованиях, в прикладной психофизиологии, одним из частных разделов

которой является детекция лжи.

Десятки лет полиграф применяется в практике борьбы с преступностью во

многих странах американского континента, Европы и Азии. Так, в США, Канаде,

Израиле, Венгрии с помощью этого прибора собираются данные, позволяющие

сузить круг заподозренных в совершении преступлений лиц, выявить факты

совершенного преступления, способствующие идентификации виновных лиц и

созданию предпосылок для дачи ими правдивых показаний, выявлению

неточностей, пробелов, преувеличений в показаниях, собиранию дополнительной

информации.

Исследования, проведенные Американской ассоциацией операторов

полиграфа, показали, что полученная с его помощью информация в 87—96%

случаев эффективно используется по уголовным делам.

Накопленный в течение десятилетий за рубежом опыт применения полиграфа

в целях обнаружения у человека скрываемой информации, привел к формированию

системы принципов организации тестирования с помощью этого прибора.

Испытание на полиграфе складывается из трех этапов:

1) предтестовой беседы;

2) непосредственного тестирования с помощью полиграфа;

3) послетестового собеседования (или допроса). По мнению специалистов,

предтестовая беседа является строго обязательной.

При производстве испытаний на полиграфе в интересах расследования одна

из первейших задач предтестовой беседы — ознакомить проверяемого с его

правами в ходе предстоящей процедуры проверки (испытаний на полиграфе).

Кроме подтверждения добровольного согласия проверяемого на испытание и

общего ознакомления его с предстоящей процедурой важной задачей

предтестовой беседы является необходимость убедить субъекта в том, что

проверка производится профессионально и что любая ложь является очевидной

для оператора. Тем самым удается снять напряжение с добропорядочных лиц и

повысить тревогу у тех, кто намеревается давать ложные ответы.

После завершения предтестовой беседы проводится непосредственно сама

проверка на полиграфе, которая длится в зависимости от количества решаемых

задач и психофизиологических особенностей опрашиваемого от одного до

нескольких часов (при необходимости в особо сложных случаях она может

растянуться на два – три дня).

В ходе проверки оператор спокойным голосом задает опрашиваемому заранее

сформулированные вопросы. Причем они формулируются таким образом, что на

них требуются только односложные ответы («да» или «нет»). Между вопросами

делают паузы 10 – 15 секунд. Они необходимы для исчезновения реакций на

предыдущие вопросы и восстановления уровня психофизиологической активности.

Оператор задает вопросы группами (вопросниками), каждый из которых

повторяется в ходе специального психофизиологического исследования (СПФИ)

не менее двух раз. В ответ на задаваемые вопросы у опрашиваемого лица

возникают различные реакции. При этом могут наблюдаться изменения в ритмике

и амплитуде дыхания, урежение или учащение пульса, колебания артериального

давления и электрического сопротивления кожи.

Появление ярко выраженных, интенсивных реакций на те или иные вопросы

свидетельствует о том, что эти вопросы (в силу каких-то субъективных для

опрашиваемого причин) являются для него более значимыми, чем остальные.

Сопоставляя выраженность и устойчивость реакций на задававшиеся в ходе СПФИ

вопросы различных вопросников, оператор полиграфа выносит суждение о

субъективной значимости для данного человека этих вопросов в условиях

проводимой проверки.

Изложенное показывает, что полиграф – это регистратор физиологических

реакций человека, но никак не «детектор лжи». Вместе с тем, применяя в

процессе строго формализованного общения с опрашиваемым лицом специально

отобранные, сформулированные и сгруппированные вопросы и контролируя при

этом с помощью поли­графа возникающие в ответ на них реакции, оператор

способен достаточно успешно обнаружить устойчивую ситуационную значимость

для опрашиваемого отдельных вопросов. Пользуясь выработанными практикой

логическими правилами, оператор приходит к выводу о возможности утаивания

опрашиваемым той или иной информации. Иными словами, не будучи детектором

лжи, полиграф тем не менее является инструментом, позволяющим обнаружить

ложь как осознанный продукт речевой деятельности, имеющий своей целью

ввести в заблуждение собеседника.

Впервые в отечественной следственной практике проверка на полиграфе

была проведена в октябре 1992 г.

В современной России научные исследования возможностей ис­пользования

полиграфа в уголовном процессе проводятся с 1992 года (в ФСБ они начались

ранее). В этих целях во ВНИИ МВД создан специальный отдел, укомплектованный

юристами, психологами, биологами. Приоритетным направлением в его работе

является изучение возможности и эффективности использования полиграфа в

целях вы­явления, предупреждения, пресечения и раскрытия преступлений.

Общую правовую основу тестирования с помощью полиграфа в РФ создают

нормы УПК об участии специалиста в следственных действиях и о возможности

применения технических средств для собирания, фиксации и использования

информации, а также закон «Об оперативно-розыскной деятельности» от 5 июля

1995 г 3. В настоящее время действует инструкция «О порядке применения

полиграфа при опросе граждан» (утверждена Генеральной прокуратурой, ФСБ,

МВД РФ, зарегистрирована в Минюсте России 28.12.1994 г.).

Однако отсутствие специальных законодательных актов, допускающих

признание в качестве доказательств результатов тестирования с помощью

полиграфа во время допроса, сдерживает развитие научных исследований в этом

направлении, не позволяет в полной мере использовать возможности указанного

метода для сбора доказательств. Поэтому в настоящее время этот метод на

практике реализуется в основном лишь в целях получения ориентирующей, а не

доказательственной информации.

Использование возможностей криминалистической гипнологии при подготовке

допроса.

Очень эффективные при расследовании преступлений психоэнергетические

методы. Например, гипноз, который применяют в 32 странах мира в разных

ситуациях, в том числе и при расследовании. Почему гипноз не применяется у

нас? Потому что он считается не до конца изученным, нетрадиционным. Наши

ученые – криминалисты не уверены в безвредности его воздействия на

человека. Вследствие этого считается негуманным применять гипноз к

подозреваемым. Но и в тех странах, где он разрешен при расследовании,

применятся только в отношении свидетелей.

Тем не менее, известны громкие дела с использованием гипноза, в

частности, об изнасиловании малолетних девочек. Потерпевшие не могли после

стресса ничего рассказать следствию. Но под действием гипноза они

вспоминали, скажем, и родинку на щеке, и порез, и шрамы, и зуб золотой и

т.д. Память человека фиксирует все, просто он не может сразу это

воспроизвести. Под гипнозом же выдается практически стопроцентная

информация, даже о том, что происходило 20 - 30 лет назад. В

Днепропетровске при расследовании изнасилования потерпевшая под гипнозом

смогла дать информацию о преступнике, и благодаря этому группой из

Генеральной прокуратуры Украины дело было раскрыто.

Гипноз является мощным оружием, человеку под его воздействием можно

внушить все, что угодно, стереть какие-то фрагменты памяти, заставить

подписать какие-либо бумаги. Поэтому в США расследования под гипнозом

проводятся лишь с разрешения министра юстиции, федерального прокурора, и,

кроме следователя, на допросе обязательно должны присутствовать наблюдатель

и врач. У нас в стране много противников гипноза: в правоохранительных

органах, прокурорско-следственных кругах, милиции, среди ученых. Один из

главных их доводов – не гуманность воздействия на находящегося в

бессознательном состоянии человека. Но... В таких гуманных обществах, как

развитые капиталистические страны, где малейший акт не гуманности вызывает

митинги и демонстрации, гипноз все же применяется, хотя и под очень строгим

контролем. Наш же следователь эту методику не может применить вообще. Но

обывателю, наверное, все равно, каким образом милиция избавит общество от

преступника.

Известны несколько случаев привлечения экстрасенсов к расследованию

преступлений. В частности, в Луганской области была мошенница, которая

приходила в крупные организации, собирала деньги, якобы, на дешевые

продуктовые наборы, и исчезала. Таким образом, она обманула массу людей во

многих городах бывшего Союза. Поймать ее не могли. Однажды потерпевшие

обратились к ясновидящему, который сказал, что в такое-то время в таком-то

месте, зайдя в такой-то двор, в окне второго этажа дома можно увидеть ту,

которую ищут. Потерпевшие помчались в уголовный розыск, пригласили

сотрудника, который занимался этим делом. Следователи скептически относятся

к подобным «пророчествам», предпочитая реальные факты, но в этом случае

действительно в том месте в указанное время оказалась разыскиваемая

мошенница.

Пока еще неизвестен механизм экстрасенсорики, существование биополей не

доказано, поэтому и не вызывает она доверия у криминалистов-практиков.

Прежде чем найти применение на практике данные методы должны быть

всесторонне изучены. Иначе их использование не может быть законным и

гуманным. А, вместе с тем, «Программой организационно-практических и научно-

исследовательских мероприятий по усилению борьбы с преступлениями против

личности и заказными убийствами (на 1996-1998гг.)», утвержденной министрами

внутренних дел, здравоохранения и Генеральным прокурором, было

рекомендовано «всесторонне изучить и отработать, учитывая зарубежный опыт,

вопрос о возможности и целесообразности использования способностей

экстрасенсов в раскрытии преступлений против личности и поисках

доказательств». Значит ли это, что и наша криминалистика активнее начнет

использовать нетрадиционные методы ведения следствия? Думается, что это

только вопрос времени и средств.

Биоритмологая и допрос обвиняемого (подозреваемого).

Практика показывает, что в одном психологическом состоянии обвиняемый

признает себя виновным после предъявления ему доказательств, а в другом

состоянии оказывается совершенно невосприимчивым к предъявлению ему точно

таких же доказательств. Почему так происходит?

Биоритмологами установлено, что в организме человека имеется более ста

биологических ритмов, отражающих различные физиологические процессы. Это

суточные ритмы сна и бодрствования, изменения температуры тела, работы

сердечно-сосудистой системы и т.п. Существуют биоритмы, цикличность которых

составляет месяцы и даже годы. Многие из них связаны с воздействиями

ритмически изменяющегося излучения Солнца, фазами Луны, колебаниями

электромагнитного поля Земли. Так, исследователи в различных странах пришли

к выводам, что при увеличении геомагнитной активности увеличивается число

больных в психиатрических лечебницах, растет частота случаев самоубийств и

некоторых видов преступлений. Отмечена зависимость между количеством

умышленных убийств и фазами Луны.

Все эти факты свидетельствуют, что различные физиологические процессы и

воздействия энергии, обладающие чрезвычайно слабой силой, способны, тем не

менее, изменить ритм и содержание человеческой деятельности в довольно

значительной степени.

Следователю важно уметь использовать при допросе обвиняемого не просто

отдельные эмоции, а его настроение. В отличие от эмоционального процесса

настроение не связано с каким-либо частным событием, а представляет собой

разлитое общеличностное состояние. Оно зависит от обстоятельств,

сопровождающих сознательную деятельность, но человек осознает эту

зависимость.

И в этом ему могут помочь биоритмологи. Они в состоянии вы­явить

наиболее благоприятный период для допроса правонарушителя, препятствующего

установлению истины.

Как правило, к такой консультативной помощи приходится прибегать лишь

тогда, когда традиционные приемы допроса не помогают. Квалифицированный

специалист определяет временной интервал – месяц, какой-либо его период,

наиболее благоприятный с точки зрения эффективности тактического

воздействия на обвиняемого. В эти дни интенсивно проводятся следственные

действия (в основном – допросы).

Универсальность метода использования биоритмологии заключается в том,

что ни профессия, ни образование, ни прошлый преступный опыт не являются

препятствием для получения объективной ин­формации на допросе, проведенном

в определенный день. Этому всегда предшествует тщательная подготовка,

глубокое изучение особенностей личности допрашиваемого. Полученная на таком

допросе информация после соответствующей проверки нередко становится

ос­новой обвинительного заключения, и следствие уже не зависит от позиции

обвиняемого – признает он вину в дальнейшем или нет.

По данным Н.Н. Китаева, 4 из 36 случаев экспериментального проведения

допросов лиц, совершивших тяжкие преступления против личности, в 28 случаях

(78%) были получены подробные показания о содеянном, хотя ранее

допрашиваемые лгали либо вообще отказывались от контакта со следователем. В

8 случаях (22%) обвиняемые позицию не изменили, но допустили ряд

проговорок, свидетельствующих об их непосредственной причастности к

преступлению. Эти проговорки, запечатленные на аудиограммах и видеозаписях,

использовались следователями в дальнейшем для изобличения виновных.

По тактическим соображениям во всех случаях допрашиваемые не

информировались, что момент интенсификации работы с ними приходился на

рассчитанные специалистом дни. Наличие адвоката на допросе не мешало

получению подробных правдивых показаний от обвиняемого.

Заключение.

Подводя черту под всем вышеизложенным, целесообразно еще раз

остановиться на основных моментах проделанной работы.

Тактический прием допроса может быть определен как адекватный ситуации

способ речевого или неречевого воздействия на допрашиваемого,

способствующий эффективному собиранию и использованию информации,

оптимизации решения других задач при подготовке и проведении допроса.

Тактические приемы допроса весьма разнообразны, поскольку в их качестве

могут выступать самые разнообразные виды и формы проявления активности

следователя (различные ходы, шаги, меры, поступки, действия и воздержания

от них, линия поведения, жесты, произнесенные тексты и другие акты, в том

числе другие следственные действия, выполняемые в порядке подготовки к

допросу, обеспечивающие его результативность).

Существует ряд критериев допустимости тактического приема допроса,

поскольку далеко не всякий способ решения задач допроса может

рассматриваться как правомерный и допустимый в уголовном процессе.

Тактический прием допроса должен соответствовать нормам закона, не

противоречить этическим нормам и правилам, быть безопасным для жизни и

здоровья участников следственного действия (что нельзя сказать, в

частности, о приемах допроса с применением наркотических и психотропных

веществ), других людей, его применение не должно причинять вреда иным

охраняемым законом отношениям.

Важным признаком приема, рекомендуемого криминалистикой, является его

научная обоснованность и состоятельность, апробированность и эффективность.

Тактические приемы допроса подозреваемого и обвиняемого обладают

специфичностью, вызванной их особым процессуальным статусом и

психологической позицией, зачастую ориентированной на сокрытие истинных

обстоятельств дела.

Важно то, что законодатель не предусматривает различий в порядке

допроса подозреваемого и обвиняемого, что отнюдь не способствует

эффективности допроса как источника необходимой доказательственной

информации.

Что касается нетрадиционных методов допроса, то остается только

надеяться, что их распространение в следственной практике с одной стороны

будет определяться не столько их эффективностью, сколько соответствием

вышеизложенным требованиям допустимости тактических приемов, а с другой

стороны, консерватизм компетентных органов не будет тормозить внедрение

перспективных приемов допроса, обосновывая это их новизной.

И все же не следует считать нетрадиционные приемы допроса «панацеей от

всех бед», ибо эффективность допроса зависит, прежде всего, не от

конкретного тактического приема или комбинации, а от грамотности и опыта

следователя их применяющего.

Список использованной литературы и нормативных правовых актов:

1. Конституция Российской Федерации. Принята Всенародным голосованием

12.12.1993 г.

2. Уголовно-процессуальный кодекс РФ.

3. Федеральный закон № 103-ФЗ от 15.07.1995 г. «О содержании под стражей

подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» (в ред. 21.07.1998

г.)

4. Учебник криминалистики под ред. А. Г. Филиппова. – М. 2000 г.

5. Плотников А. А. Использование полиграфа в раскрытии преступлений:

лекция. – Хабаровск, 1996 г.

6. Порубов Н. И. Тактика допроса на предварительном следствии: учеб.

пособие. – М., 1998 г.

7. Следственные действия. Криминалистические рекомендации. Под ред. В. А.

Образцова. – М., 1999 г.

Сноски:

1 Р. С. Белкин. Эксперимент в следственной, судебной и экспертной практике.

М., 1964, стр. 221.

2 Т. Дубинская. Ларчик открывается просто. «Известия» от 1 июня 1965 г.

3 СЗ РФ. 1995. № 33. Ст. 3349.

4 Законность. 1997. № 8. С. 25-28.

Страницы: 1, 2