Следственные действия

действия, несомненно, свидетельствует о творческом, поисковом характере

работы следователя по собиранию доказательств. Это дало основание некоторым

авторам говорить о свободе выбора следственного действия, как об одном из

принципов следственной тактики[7]. Данное положение не следует, однако,

понимать как неограниченное усмотрение следователя. Выбор того или иного

следственного действия завершает собой сложный по структуре процесс решения

мыслительной задачи, в ходе которого следователь должен принять во внимание

объективные свойства подлежащей отображению доказательственной информации,

предписания уголовно-процессуального закона, а также тактические

соображения, от которых может зависеть больший или меньший познавательный

эффект следственного действия.

Зависимость выбора следственного действия от характера отображаемых

следов. Предварительное решение о проведении того или иного следственного

действия принимается при составлении плана расследования по конкретному

делу, как в начальном его моменте, так и по мере развития системы версий, в

процессе динамического планирования.

Выбор следственных действий выступает как предвидение деятельности,

необходимой для проверки гипотезы о прошлом событии (ретросказательной

версии), т. е. как построение предсказательных (прогнозных) версий.

Прогнозная версия возникает как предположение о том, что следы, оставленные

изучаемым событием, существуют на момент планирования и, вероятно,

сохранятся к моменту проведения следственного действия.

С помощью прогнозных версий следователь не только намечает область поиска

следов, но и представляет себе их конкретную форму (образы события,

хранящиеся в памяти людей, физические признаки предметов и местности,

документы и т. д.).

Не ограничиваясь представлениями об особенностях следов, прогнозная

версия, как основа планирования, включает также предвидение тех

практических операций, которые необходимо выполнить со следами, в целях

извлечения информации. «Это, — как пишет А. Р. Ратинов, — прообразы

расследования, картины предстоящих следственных действий...»[8]. Таким

образом, версия позволяет не только наметить направление поиска недостающей

информации, но и определить способ ее получения. Созданная с помощью

воображения мысленная картина получения доказательственной информации,

фиксирующая, какие именно следы и с помощью каких операций предстоит

отобразить, это и есть предварительное решение о выборе нужного

следственного действия. Точность выбора на этом этапе определяется ясным

пониманием, как особенностей ожидаемой информации, так и специфических

приемов, необходимых для ее отображения.

На первый взгляд такой аспект выбора не создает каких-либо трудностей.

Однако проведение ненадлежащих следственных действий встречается на

практике достаточно часто. Для предотвращения подобных ошибок необходимо

эффективное планирование следственных действий. В этом аспекте построение

прогнозных версий об ожидаемой доказательственной информации, а также о

способах ее отображения должно опираться не только на конкретные

обстоятельства дела, но и на представление о системе следственных действий,

связывающее оба момента.

Мысль следователя, двигаясь от версии о событии к его предполагаемым

следам и соответствующим им способам отображения, должна включать в этот

процесс существующие в сознании следователя представления об упорядоченной

системе следственных действий, в которой место каждого из них указывает на

пределы его применения, позволяет разграничить сходные следственные

действия.

С этой точки зрения недопустима подмена очной ставки: предъявлением

для опознания и наоборот. Общее свойство этих действий—сложная структура,

не должно затушевывать существенных различий в методах познания: в ходе

очной ставки следователь получает и сопоставляет вербальную (выраженную в

слове) информацию, в то время .как предъявление для опознания направлено на

отображение и вербальной, и выраженной в физических признаках информации.

Столь же недопустима подмена экспертизы такими действиями, как

допрос, осмотр, освидетельствование, ибо последние по своей природе не

обеспечивают извлечения «скрытой» информации, составляющего специфическую

особенность экспертизы. Точно так же не любое действие на местности

представляет собой «проверку показаний на месте», а лишь такое, в ходе

которого происходит сопоставление показаний с деталями местности.

Нормативная регламентация выбора. Включение того или иного

следственного действия в план расследования— это лишь предварительное

решение о его проведении, не имеющее нока процессуального значения.

Окончательно решение о проведении следственного действия формируется

непосредственно перед фактической реализацией осмотра, допроса и т. д. В

этот момент оно преобразуется в вывод о дозволенности следственного

действия, сделанный с учетом имеющихся на этот счет предписаний уголовно-

процессуального закона. Получив внешнее оформление (постановление,

повестка, телефонограмма или устное объявление следователя, например, об

осмотре), такое решение в отличие от предварительного становится

юридическим фактом, порождающим определенные правоотношения. Это второй

уровень ограничения свободы выбора. Степень ограничений, налагаемых

правовыми предписаниями на выбор следственного действия, весьма

различна. В зависимости от особенностей нормативного регулирования можно

выделить две схемы процесса принятия решения.

Первая из них охватывает случаи, когда условия принятия решения и

вытекающий из них способ действия однозначно описаны в нормах закона, чем

предопределен выбор следственного действия. По такой схеме принимаются

решения о допросе обвиняемого (ст. 150 УПК), допросе подозреваемого (ст.

123 УПК), обязательном проведении экспертизы (ст. 79 УПК). Наличие строго

формализованных оснований принятия решений (факт предъявления обвинения,

задержание заподозренного либо заключение его под стражу, необходимость в

выяснении причины смерти и некоторых других вопросов) порождает безусловную

обязанность следователя произвести соответствующее следственное действие.

Отсутствие свободы выбора следственного действия находит объяснение в

характере принимаемых решений: немедленный допрос обвиняемого и

подозреваемого продиктован требованием обеспечения этим лицам права на

защиту; обязательность назначения экспертизы в случаях, перечисленных в

законе, отражает накопленный в уголовном судопроизводстве опыт,

свидетельствующий о ненадежности разрешения некоторых вопросов без

применения специальных познаний.

Вторая схема охватывает случаи, когда условия принятия решения описаны в

законе в общей форме, в связи, с чем выбор следственного действия является

правом следователя, которое реализуется им с учетом конкретных

обстоятельств дела.

В уголовно-процессуальном законе четко выражена самостоятельность

следователя при принятии решений о производстве следственных действий,

сочетающаяся с его ответственностью за их законное и своевременное

проведение (ст. 30 Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных

республик). УПК всех союзных республик устанавливают, что следователь по

находящимся в его производстве делам вправе производить все следственные

действия (ст. 70 УПК).

Подобное дозволение, выраженное словами «вправе», «может», содержится в

нормах, регламентирующих очную ставку, освидетельствование, следственный

эксперимент, предъявление для опознания, получение образцов, проверку

показаний на месте.

Применительно к другим следственным действиям (допрос, назначение

экспертизы, осмотр, обыск, выемка) законодатель употребляет описательные

термины: «вызывает», «назначает», «производит», которые на первый, взгляд

выглядят как предписание. Однако из сопоставления их с терминологией норм о

сходных следственных действиях становится ясным, что и здесь речь идет о

дозволении.

Определенной свободе выбора решения соответствует и нормативное описание

условий его принятия, также лишенное строгой формализации. Применительно к

большинству следственных действий законодатель употребляет формулировки «в

случае необходимости (надобности)», «признав необходимым» (ст. ст. 164,

184, 186 УПК РСФСР, ст. ст. 193, 199 УПК Украины, ст. 131 УПК Казахстана,

и др.).

При таком положении схема решения включает в качестве обязательного

элемента анализ и оценку конкретных обстоятельств дела, т. е. реальной

ситуации, в которой следователь обнаруживает условия принятия решения,

сформулированные в норме в виде общих характеристик.

Ситуационность решений следователя о проведении следственных действий

отражает поисковый характер всего расследования и присущие ему элементы

случайности. Особенности протекания события, специфический набор его

конкретных признаков, а главное, не учитываемые наперед особенности внешней

обстановки, в которой отражается преступление, приводят к тому, что

следователь не всегда располагает исчерпывающей информацией о

местонахождении следов, объеме содержащихся в них фактических данных,

возможности извлечения последних. При таком положении, как правило,

невозможно строго формализовать в законе тот минимум сведений, который

должен иметься в распоряжении следователя для того, чтобы признать решение

о проведении следственного действия обоснованным.

Достаточно неопределенные формулировки условий проведения следственных

действий («при необходимости», «в случае надобности») не должны, однако,

создавать впечатления, что закон вообще не устанавливает оснований для

принятия решения и позволяет следователю руководствоваться лишь

субъективным усмотрением. Подобный критерий был бы во многих отношениях

нежелательным. Прежде всего, он угрожает принципу законности расследования

и правам граждан—участников расследования, так как последние без всякой в

том необходимости могли бы подвергаться принудительным мерам и различным

ограничениям. Кроме того, проведение допросов, обысков, опознаний «наавось»

чревато напрасной тратой процессуальных усилий, особенно при проведении

трудоемких действий.

Поэтому в нормы о следственных действиях включены-специальные

предписания, направленные на ограничение сферы субъективного усмотрения

следователя.

Проиллюстрируем сказанное анализом нормы, регулирующей обыск. Согласно

ст. 168 УПК, «следователь, имея достаточные основания полагать, что в каком-

либо помещении, или ином месте, или у какого-либо лица находятся орудия

преступления, предметы и ценности, добытые преступным путем, а также другие

предметы или документы, могущие иметь значение для дела, производит обыск

для их отыскания и изъятия. Обыск может производиться и для обнаружения

разыскиваемых лиц, а также трупов». Здесь с достаточной определенностью

указаны:

а) источники, из которых следователь может черпать доказательственную

информацию (помещения, участки местности, находящиеся в распоряжении

отдельных лиц, отдельное физическое лицо);

б) цели обыска (отыскание и изъятие документов, вещественных

доказательств или трупа);

в) характер фактических данных, необходимых для вывода о том, что в

источниках действительно содержится искомая информация («достаточные

основания полагать»).

Последний элемент с большей или меньшей определенностью содержится в норме

о каждом следственном действии, так как иначе придется признать, что закон

допускает производство следственных действий «вслепую».

Среди указанных элементов особое место занимает нормативное описание

цели следственного действия. Из представлений о следственном действии, как

об инструменте выявления и закрепления фактических данных, вытекает, что

цель следственного действия — это идеальный образ информации (ее формы и

содержания), которую предстоит получить следователю путем применения

определенных законом познавательных приемов. Такая трактовка подтверждается

и нормативным описанием назначения ряда следственных действий: «обнаружение

следов преступления», «особых примет», «отыскание и изъятие пред рщетов и

документов». Сформулированная законодателем цель следственного действия

представляет собой нормативное выражение пригодности определенных приемов

дознания к отображению следов. Например, когда закон указывает, что целью

осмотра является обнаружение следов преступления, других вещественных

доказательств, выяснение обстановки происшествия, то это означает, что

пиемы наблюдения, сочетаемые с близкими к ним приемами измерения,

сравнения, эксперимента, пригодны для выявления информации, заключенной в

признаках местности, предметов, документов.

К моменту принятия действующих уголовно-процессуальных кодексов

следственная практика накопила богатый материал, обобщенный затем в научных

исследованиях и позволивший выявить специфические цели допроса, осмотра,

обыска, выемки, следственного эксперимента, других следственных действий и

их разновидностей. Это дало возможность законодателю более полно, чем

прежде, определить в нормах цели отдельных следственных действий [9].

Совокупность требований относительно допустимых источников

информации, цели следственного действия, объема сведений, необходимых для

вывода о возможности ее достижения,—это специфическая программа принятия

урешения о проведении следственного действия. Она реализуется путем

последовательного разрешения следующих вопросов:

а) имеются ли в наличии допустимые по закону источники, способные нести

в себе искомую доказательственную информацию;

б) имеются ли данные о фактическом наличии в этих источниках искомой

информации;

в) какое следственное действие по своим целям пригоодно для ее

извлечения.

Положительный ответ на последний вопрос после предварительного

решения двух первых и означает, что налицо условия, с которыми закон

связывает возможность проведения следственного действия. Эти условия служат

важнейшим элементом правовых оснований следственного действия.

Отрицательный ответ хотя бы на один из вопросов программы

(например, очевидец не способен воспринимать событие в силу психического

недостатка; экспертиза не в состоянии разрешить вопрос об индивидуальной

принадлежности крови; предположение о том, что лицу известны фактические

обстоятельства, является голословным) свидетельствует об отсутствии

необходимых оснований проведения следственного действия.

Тактический аспект выбора. Построение прогнозных версий, анализ

юридических условий проведения следственного действия не исчерпывают собой

факторов, определяющих выбор нужного следственного действия. Вывод

следователя о наличии правовых оснований допроса, осмотра, экспертизы и т.

д. сам по себе недостаточен для принятия решения о проведении указанных

действий:

нужно, чтобы следователь признал каждое из них фактически необходимым.

Наличие этого дополнительного оценочного момента в механизме принятия

решения с очевидностью вытекает из анализа ст. 343 УПК: неполнота

предварительного расследования связывается в этой норме с непроведением

таких следственных действий, которые могли бы установить обстоятельства,

«имеющие существенное значение». В отличие от этого непроведение

экспертизы, когда она является по делу обязательной, в любом случае влечет

отмену приговора. Таким образом, по общему правилу суждение о неполноте

расследования охватывает собой:

1) вывод о том, что следователь не воспользовался своим правом на

проведение того или иного следственного действия;

2) оценку этого действия, как способного установить существенные

обстоятельства, т. е. фактически необходимого.

Суждение о фактической необходимости следственного действия,

дополняющее программу принятия решения о его проведении, требует не только

оценки значимости устанавливаемых обстоятельств. Оно имеет и другие

стороны, совокупность которых характеризует тактический аспект выбора

следственного действия. Последний состоит в том, что следователь выбирает в

первую очередь те следственные действия, которые с учетом конкретной

следственной ситуации должны оказаться максимально эффективными.

Можно считать, что следственная ситуация — это сложившееся на

определенный момент расследования фактическое положение дел, от которого

зависит дальнейшее направление расследования и характер принимаемых

следователем решений. Наиболее существенными факторами ситуации являются:

степень полноты отражения исследуемого события в окружающей обстановке,

степень полноты выявления и закрепления обстоятельств события на предыдущих

этапах расследования, возможность либо невозможность получения недостающей

информации, готовность участников расследования к сотрудничеству либо к

конфликту со следователем. Таким образом, следственная ситуация—это

меняющаяся по мере продвижения к конечной цели расследования многофакторная

обстановка, обусловленная:

а) особенностями отражения события в окружающей среде;

б) сохранностью и доступностью следов события;

в) внутренней позицией обвиняемого, потерпевшего и других участников

следственного действия, а также

г) успешностью действий следователя на предыдущих этапах расследования.

Характерной особенностью следственной ситуации является то, что

представление о ней включает оценку следователем степени своей

осведомленности о сущности события, возможных путях получения

доказательств, возможном противодействии со стороны заинтересованных лиц и

способах его преодоления. Столь многообразные проявления неполноты

имеющейся информации порождают необходимость маневрирования—выбора наиболее

целесообразных, т. е. соответствующих особенностям проблемных и конфликтных

ситуаций приемов и действий.

Один из существенных факторов выбора состоит в определении неотложных

следственных действий. В условиях быстро меняющейся следственной ситуации

тактически оправдан выбор в качестве первоочередных тех следственных

действий, которые обеспечат фиксацию могущих исчезнуть следов (допрос

тяжелораненого, пассажира в пути следования, осмотр места происшествия,

особенно в случаях, когда необходимо срочно ликвидировать последствия

аварии), предотвратят попытки скрыть и исказить информацию (немедленный

обыск в доме лица, задержанного в качестве подозреваемого, допрос его

родственников и т. п.).

Эффективность следственного действия проявляется здесь в получении

таких фактических данных, которые стали бы недоступны следователю в случае

промедления.

Важным фактором выбора является также определение первоначальных

следственных действий. При всей индивидуальности и неповторимости

обстоятельств конкретного дела в криминалистике по содержанию и объему

исходных данных выделяются наиболее типичные ситуации, различающиеся тем,

какому из подлежащих доказыванию обстоятельств—событию преступления или

виновности определенного лица либо тому и другому вместе—в наибольшей

степени присуща информационная неопределенность. Например, выделяются

ситуации, при которых:

а) событие бесспорно установлено, но неизвестна его причина, а

следовательно, преступный либо непреступный характер (пожар как результат

поджога либо действия стихийных сил природы);

б) при наличии сообщений о совершении определенным лицом преступных

действий неясно, являются ли такие действия преступлением (потерпевшая

указывает на лицо, совершившее изнасилование);

в) при очевидности события преступления отсутствуют данные о виновном

лице[10]. Возможны и иные типичные ситуации с более узкими границами.

Несмотря на относительность типичных ситуаций («очевидное» событие

преступления оказывается результатом несчастного случая или другим тонко

замаскированным преступлением, а «виновный» — жертвой случайного стечения

обстоятельств), они часто правильно отражают суть проблемы. Опираясь на

них, следователь выбирает то следственное действие или ту их группу,

которые в максимальной мере устраняют недостаток информации. Так, в первом

случае первоначальными после осмотра пожарища будут допрос очевидцев,

назначение пожарно-технической экспертизы и другие следственные действия,

направленные на выяснение причины загорания; во втором случае установление

факта изнасилования (осмотр места происшествия, допрос потерпевшей,

назначение судебно-медицинской экспертизы) будет сочетаться с одновременной

проверкой причастности определенного лица (допрос и освидетельствование

подозреваемого, выемка одежды, проверка заявления об алиби и т. д.). После

фиксации очевидных признаков преступления в третьем случае в качестве

первоначальных будут запланированы действия, направленные на получение

сведений о виновном лице.

Во многих случаях особенность проблемной ситуации обусловлена типическими

чертами преступления, вследствие которых в одних случаях надо начинать с

изучения материальных следов (убийство, кража со взломом, уничтожение или

повреждение имущества, поджог и т. п.), в других — с допроса очевидцев

(неоказание помощи, уклонение от уплаты алиментов, угроза убийством и т.

п.).

В число первоначальных целесообразно включать и такие следственные

действия, которые связаны с длительными затратами времени (назначение

ревизий, экспертиз) либо являются необходимым условием проведения других

запланированных действий (допрос перед очной ставкой, опознанием, проверкой

на месте; получение образцов перед экспертизой).

Рассмотренный аспект эффективности проявляется в том, что группа

первоначальных следственных действий, избранная в соответствии с

Страницы: 1, 2, 3, 4