Получение взятки

суда РФ, исключил из приговора квалифицирующий при.я^к получения взятки

путем вымогательства. В обоснование своего решения Президиум дословно

привел вышеуказанное разъяснение Пленума Верховного Суда СССР, хотя при

этом и не сослался на него. Отметив, что Мешков совершил административное

правонарушение (управляя автомашиной в состоянии алкогольного опьянения) и,

чтобы уклониться от ответственности, сам предложил взятку. Президиум пришел

к выводу: Вашаев не угрожал совершением действий, которые причинили бы

ущерб законным интересам Мешкова, поэтому нет оснований считать, что Вашаев

получил взятку путем вымогательства^.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РФ по такому же

основанию исключила признак вымогательства взятки из приговора Верховного

суда Калмыкии по делу Хахлинова, осужденного за то, что, будучи директором

совхоза, получил от Гаджиева путем вымогательства взятку в сумме 26 тыс.

руб. за восстановление его в должности старшего чабана. Коллегия отметила,

что Гаджиев был обоснованно уволен с работы за систематическое нарушение

трудовых обязанностей. При таких обстоятельствах нельзя признать, что

Гаджиев вынужден был дать взятку в связи с тем, что Хахлинов причинил ущерб

его законным интересам. В соответствии с требованиями закона,

вымогательство взятки означает получение ее должностным лицом в ситуации,

когда оно своими действиями по службе поставило под угрозу правоохраняемые

интересы взяткодателя, вынуждая его дать взятку для предотвращения вредных

для него последствий^. В этом случае не указывается, какого именно закона,

да и разъяснение Пленума не упомянуто.

Следует отметить, что в юридической литературе нет единого мнения по

рассматриваемому здесь вопросу. Однако надо признать, что доминирует

определение, данное в судебном разъяснении (хотя и не всегда есть ссылка на

него), причем в подтверждение этой точки зрения доводы не приводятся. Так,

Б.В. Здравомыслов в учебнике по уголовному праву после пересказа содержания

указанного выше разъяснения Пленума утверждает: "Вместе с тем не будет

вымогательства взятки в случаях, когда виновный требует взятку под угрозой

совершить в отношении взяткодателя законные действия (передать материалы о

совершенном преступлении в прокуратуру, уволить за неоднократные прогулы

либо за несовершение в его пользу незаконных действий (например, за

сокрытие недостачи материальных ценностей, прекращение уголовного дела при

отсутствии к тому оснований)"^. Получается странная ситуация: вроде

вымогательство есть (т.е. требование дать взятку под угрозой), но в то же

время его и нет. Между тем в любом словаре русского языка мы прочитаем:

вымогать (вымогательство) означает шантажом, угрозами добиваться чего-

нибудь, а шантаж - это неблаговидные действия, угроза разоблачения,

разглашения компрометирующих сведений с целью вымогательства, а также

вообще угроза, запугивание чем-нибудь с целью создать выгодную для себя

обстановку^. Никаких других признаков вымогательств, как видно, не

указывается.

На наш взгляд, правильная точка зрения по этому вопросу высказана в

курсе уголовного права. Она отличается от разъяснения вымогательства,

данного Пленумом Верховного Суда СССР в постановлении 1962 г.: "С таким

ограниченным пониманием вымогательства взятки вряд ли можно согласиться.

Нельзя, например, признать законным (правоохраняемым) интересом стремление

преступника избежать уголовной ответственности. Однако угроза привлечения к

уголовной ответственности может явиться весьма действенным средством

вымогательства взятки. Представляется, что привлечение в этих случаях

должностного лица к ответственности по ч. 1 ст. 173 УК РСФСР было бы

неоправданным игнорированием повышенной степени общественной опасности

получения взятки, в данных условиях сопряженным с вымогательством"". К

этому добавим, что такое решение ведет также к необоснованному неприменению

нормы об освобождении от уголовной ответственности лица, давшего взятку в

результате .- вымогательства.

В чем же причина расхождений по данному важному вопросу? Она, по

нашему мнению, в том, что, во-первых, понятие вымогательства взятки не

определено в законе, во-вторых, предложенная Пленумом Верховного Суда СССР

формулировка этого понятия не основана на законе. Деление интересов

взяткодателя на право-охраняемые и неправоохраняемые выходит за пределы

понятия вымогательства взятки, не является его компонентом, конструктивным

признаком. Сказывается и то, что ни одна из изложенных точек зрения не

нашла должного научного обоснования.

При разрешении вопроса необходимо прежде всего обратиться к анализу

законоположений, относящихся к данной теме. Известно, что одни и те же

понятия и термины, употребляемые в одном и том же законе, должны быть

однозначными по своему содержанию и соответственно так же толковаться. Во

всяком случае, они должны совпадать по своим основным компонентам, тем

более, если одно из этих понятий определено в законе. В этой связи

сопоставим понятие вымогательства имущества, которое определено в законе, и

вымогательство взятки, у которого нет определения в законе. Очевидно, что

эти понятия по своим основным признакам должны совпадать, толковаться

одинаково, причем при выяснении существа второго из этих понятий необходимо

исходить из первого законодательного определения. Так, одинаково

определялось вымогательство государственного или общественного имущества

(ст. 95 УК РСФСР) и вымогательство личного имущества (ст. 148 УК РСФСР). В

частности, в ст. 148 УК в прежней редакции было записано: "Требование

передачи личного имущества граждан или права на имущество или совершения

каких-либо действий имущественного характера под угрозой насилия над

личностью потерпевшего или его близкими, оглашения позорящих сведений о нем

или его близких, повреждения или уничтожения их имущества

(вымогательство)". Такое же определение вымогательства дано и в новой

редакции ст. 148, с тем, однако, отличием, что в ней, во-первых, уточнена

личность потерпевшего или его близких (добавлено "в собственности, ведении

или под охраной которых находится имущество"). Во-вторых, дифференцированы

и расширены способы воздействия вымогателя на потерпевшего, причем

некоторые из них предусмотрены в качестве квалифицирующих признаков состава

вымогательства. К ним, кроме угрозы, отнесены также реальные действия:

насилие, не опасное и опасное для жизни и здоровья потерпевшего,

повреждение или уничтожение имущества и др. По такому же принципу построена

и ст. 163 нового УК РФ о вымогательстве чужого имущества. На основании

сказанного можно сделать вывод о том, что под вымогательством имущества

понимается понуждение лица различными способами передать вымогателю чужое

для последнего имущество. В соответствии с этим под вымогательством взятки

также следует понимать понуждение должностным лицом другого лица дать ему

взятку.

В нормах УК о вымогательстве имущества не выдвигается в качестве

условия наличия вымогательства определенная правовая оценка интересов

потерпевшего. В частности, для вымогательства не имеет значения, в законном

ли владении находится вымогаемое имущество или неправомерном, действительны

ли, истинны или ложны позорящие потерпевшего сведения, угрозой разглашения

которых вымогатель стремится добиться своей цели. Решающее значение имеет

лишь одно: преступник путем вымогательства стремится завладеть чужим для

него имуществом. В судебной практике и научной литературе справедливо

утверждается, что похищены могут быть не только вещи, находящиеся в

правомерном обладании потерпевшего, но и вещи, находящиеся в его

неправомерном обладании. Соответствующие органы ведут борьбу с любыми

хищениями имущества. Похищение вещей, добытых неправомерным путем,

заключает в себе состав похищения ввиду явной общественной опасности

всякого похищения^. Очевидно, •"•' состав вымогательства не исключается,

если его предметом являются вещи, находящиеся в неправомерном обладании

данного лица (то обстоятельство, что такие случаи сравнительно редки, не

меняет правовой природы деяния).

Таким образом, должно рассматриваться и вымогательство взятки, не

прибегая при этом к искусственному конструированию понятия этого деяния в

зависимости от правомерности или противоправности интересов взяткодателя.

Понятие вымогательства взятки необходимо определять, исходя также из

понятия получения взятки. Напомним, что в ст. 173 У К РСФСР это деяние

определяется следующим образом: получение должностным лицом лично или через

посредников в каком бы то ни было виде взятки за выполнение или

невыполнение в интересах дающего взятку какого-либо действия, которое

должностное лицо должно было или могло совершить с использованием своего

служебного положения. Сравним с определением понятия этого преступления ст.

290 нового УК РФ: получение должностным лицом лично или через посредника

взятки в виде денег, ценных бумаг, иного имущества или выгод имущественного

характера за действия (бездействие) в пользу взяткодателя или

представляемых им лиц, если такие действия (бездействия) входят в служебные

полномочия должностного лица либо оно в силу должностного положения может

способствовать таким действиям (бездействию), а равно за общее

покровительство или попустительство по службе.

Оба эти определения нас интересуют здесь лишь в плане выяснения

понятия вымогательства взятки. Под "интересами дающего взятку" понимаются

как интересы самого взяткодателя, так и интересы близких ему лиц

(родственников, друзей и т.д.). Таким же образом следует понимать и

выражение "в пользу взяткодателя или представляемых им лиц". При этом не

имеет значения, являются ли эти "интересы", "польза" законными,

правоохраняемыми или неправомерными. Состав получения взятки образуют как

выполненные должностным лицом за взятку законные действия в правомерных

интересах (в пользу) взяткодателя (законное прекращение уголовного дела,

законное освобождение из-под стражи, от уплаты налога, законное

предоставление квартиры и т.п.), так и незаконные действия, в неправомерных

интересах взяткодателя (незаконное прекращение уголовного дела, незаконное

освобождение из-под стражи и т.д.).

Вымогательство взятки - это такое же получение взятки, но сопряженное

с вымогательством. Иными словами, это получение взятки путем

вымогательства. Вымогательство лишь повышает опасность получения взятки и

личности взяткополучателя. В ч. 2 ст. 290 УК РФ за получение должностным

лицом взятки за незаконные действия (бездействие) предусмотрено более

строгое наказание, а они, естественно, могут быть совершены лишь в

неправомерных интересах взяткодателя. Из этого следует вывод, что более

опасным должно считаться вымогательство взятки в случае совершения

взяткополучателем незаконных действий в неправомерных интересах

взяткодателя.

Исходя из изложенного, под вымогательством взятки следует понимать

требование должностного лица дать ему взятку под угрозой совершения каких-

либо неблагоприятных для взяткодателя действий в случае его отказа дать

взятку, сопровождаемое обещанием выполнения или реальным выполнением в

интересах или в пользу дающего взятку или его близких определенных

правомерных или противоправных действий, независимо от того, являются ли

интересы, польза взяткодателя правоохраняемыми или неправомерными.

Вымогательство (понуждение лица дать взятку) - более опасный способ

получения взятки. При этом преступление считается оконченным, если взятка

получена путем вымогательства, хотя бы при этом должностное лицо и не

выполнило своего обещания совершить желаемые для взяткодателя действия. При

получении взятки, сопряженной с вымогательством, взяткополучатель подлежит

более строгой ответь "нности, а взяткодатель -освобождению от уголовной

ответственности за дачу взятки, но не за совершенные им другие

противоправные действия, ответственности за которые он пытался избежать за

взятку.

В связи с этим представляют интерес положения уголовного

законодательства Италии о вымогательстве взятки. Согласно ст. 317 УК,

вымогательством взятки признается ситуация, когда должностное лицо,

злоупотребляя своей должностью или своими полномочиями, принуждает или

побуждает кого-либо дать или пообещать ему или третьему лицо незаслуженные

деньги или предоставить другие выгоды. В комментарии к этой статье

справедливо указывается, что при вымогательстве взятки должностное лицо,

используя свой авторитет, оказывает психическое давление на взяткодателя,

вызывая в нем чувство страха и тем самым принуждая дать взятку^

Как видно, понятие вымогательства взятки и здесь полностью

исчерпывается определенными действиями должностного лица - взяткополучателя

и не связывается с делением интересов взяткодателя на правоохраняемые и

противоправные.

По нашему мнению, целесообразно пересмотреть разъяснение

вымогательства взятки, данное в постановлении Пленума Верховного суда СССР

1962 г., которым и в настоящее время руководствуются суды.

См.: Ответственность за должностные преступления в зарубежных

странах. М., 1994, с. 11-12.

ПРОВОКАЦИЯ ВЗЯТКИ

(К проблеме совершенствования законодательства)

Экономические и социальные проблемы современного общества несомненно

ска-•л.шаются на характере преступности и в определенной степени влияют на

поведение .•iiin. призванных с ней бороться.

Сложная социальная детерминация наблюдается и в динамике такого

преступления, как нзяточничестно. Практически ничем не ограниченные

возможности в сфере перераспределения собственности, отсутствие должных

механизмов контроля и ответственности являются основной причиной

распространения коррупции государственных служащих. При увеличении

количества взяточничества более завуалированными стали способы совершения

этих правонарушений. Для получения взятки используются расчетные счета

самих организаций, совершаются фиктивные сделки, в том числе в сфере

внешнеэкономической деятельности.

Несовершенство, а в ряде случаев архаичность уголовного и уголовно-

процессуального законодательства приводит зачастую к тому. что при всей

очевидности виновности отдельных лиц послелчим удается благополучно

избежать уголовной ответственности. В этих условиях 1,^авоохранительным

органам приходится прилагать немало усилий, для того чтобы выявить и

доказать конкретные факты взяточничества. При этом они нередко вынуждены

использовать средства и методы борьбы с преступлениями, которые не всегда

соответствуют закону, но позволяют добиться положительного результата.

Следует заметить, что деятельность спецслужб правоохранительных

органов никогда не подвергалась тщательному правовому анализу. Принято

считать этот вопрос не сголько праповым. сколько оперативно-тактическим и

не подлежащим открытому обсуждению. Между тем применение как традиционных,

так и новых средстн и способен [появления п документирования преступлений

является сложной проблемой не только процессуаль него, но и материального

права. Судебная практика последнего времени все чаще стала обращать

внимание на законность деятельности оперативных служб милиции и других

правоохранительных органов. И это вполне понятно. Злоупотребления

должностных лиц правоохранительных органов в сфере оперативно-розыскной

деятельности иногда заходят слишком далеко и могут причинить существенный

вред не только правам и свободам граждан, но и общественным интересам.

Одним из них являются провокационные действия сотрудников при выявлении

взяточничества. Сотрудники оперативных служб могут безошибочно определять

наиболее "уязвимые" места взяточничества. В условиях распространения

коррупции это не так сложно сделать. Не трудно и моделировать ситуацию,

провоцирующую к даче или получению взятки. Поэтому любые махинации со

стороны работников правоохранительных органов, как правило, достигают цели

и представляют тем самым большую общественную опасность. Сотрудники службы

БЭП (борьбы с экономической преступностью) одного из юродов России, зная,

что в город систематически завозятся различные товары без надлежащего

документального учета, решили достигнуть в этом деле "определенных

результатов". Когда из ГАИ поступило очередное сообщение о задержании

представителей коммерческой фирмы, перевозящих на автомашине неучтенные

товары, сотрудники БЭП срочно разработали план выявления и пресечения

несуществующей пока взятки. То, что преступления как такопого не было еще и

в помине, меньше всего волновало следователя и оперативных работников. По

их мнению, коммерсанты обязательно предложат им взятку, когда они начнут

выяснять происхождение неучтенного товара.

Таким образом, изначально создается "рациональная" це.чь.

определяющая характер и смысл каждого последующего действия работников

милиции. В дальнейшем события часто развиваются по принципу раскручивания

спирали. Лица. оказаишпеся в зависимости от воли и настроения

представителей власти, как правило, любой провоцирующий намек или жест

работников милиции воспринимают как скрытое предложение к даче взятки.

Собственно, так произошло и в данном случае. Когда предприниматели, увидев

"необычное" поведение сотрудника милиции, предложили ему взятку, такое

предложение было вполне логичным в цепи заранее запланированных действий.

Сотрудник вальяжно "поторговался", а потом заявил, что ему необходимо

позвонить своему начальнику и выяснить, устраивает ли его эта сумма. Звонок

в соседнюю комнату, где находилась оперативная группа имеете с понятыми.

поставил точку в этой игре. Далее, как говорится, ьсе было де.чо.м

оперативной п процессуальной техники.

Вопрос о правовой оценке провокационных действий сотрудникон

праноохрани-тельных органов является не простым. Законодательство отдельных

зарубежных стран квалифицирует подобные действия как преступление. В

советском уголовном законодательстве последнего периода (например. УК

Украинской ССР) также можно было встретить понятие провокации взятки. Ныне

действующий Уго.чопный кодекс России не содержит отдельной нормы,

предусматривающей (lтн^-••]Cl•ne«l[ocть за про-нокацию взятки. Однако в

судебной практик- , ередко ветречак>п-'я спчуацнн, когда ставится вопрос о

квалификации действий участников незаконных онера тппно-розыск-ных

мероприятий. Известны случаи, при которых прокуроры пытались возбуждать

уголовные дела по ст. 170 УК (злоупотребление властью) н.чи по ст. 171 УК

как превышение власти. Однако такие дела, как правило, не доходят до cy.ia.

Па провокационный характер действий сотрудников онер,п-нвных с.чужо

сч-алп обращать внимание адвокаты при судебном разбирач'ельствс де.ч о

nisirKax. Между тем даже наиболее опытные из них не всегда чеч'ко

предстап.чяюч' лл проб.чсму н иногда любые результаты оперативно-розыскных

мероприятии, спяншньи; с пыяв.ч.-'-нпем II документированием взятки

(использование средсчв .i\;(ini- н индеозаппсн. помеч'ка денег и др.)

пытаются квалифицировать, как нровокапик).

Известно, что использование аудио- и видеосредств, другой

спецпа.чьнон техники само но себе не является противоправным. Нельзя ра как нроиокацпю предоставление взяткодателю денег сотрудниками

прапоохран11челы1Ы\ ошапоп н.чн пометку эчч1х денег различными красителями.

Когда ипсрцтнвныс ряби] инки реагируют на конкретное подготавливаемое или

совершаемое нресгунленпе. они дсисгнуют в рамках правомочий,

предоставленных им Законами об опеп.пчипп-розыскноп деятельности и о

милиции. Например, гр. Н. обращаеч^я в мп.чппнк) с заян.ченпем о ч-ом. чч-о

у пего вымогает взячжу какое-то должностное лицо. В эю.м c.iy'l.ic

n.n'ioiniiKii милиции в установленном законом порядке принпмаюч'

заян.ченне. проподяч' опрос заяв11ч'еля, выполняюч' иные действия по

выявлению прпзнакоп д.ншок) нрссгуп.чення. Для возбуждения уголовного дела

может быть еще недосч-ач-ччни осиопапип. н ч^гда работники милиции проводят

донолнительные опсрачивные мср()ппия1Ч1я. Да.чьненшее развитие механизма

преступления осуществлясчгя как бы под копчро.чсм нпавоохранп-ч^льных

органов. В эч'ой сч^дии возможно учасчие следопач-е.чя п.чи нри^урора, чч-о

ч^же не противоречит уголовно-процессуальному законодательсчну. С.чедуеч'

оч-мс-ч'11ть, что в судебной практике, как правило, не возннкаеч сомнении и

ч^м. чч-о применение специальных средств для выявления и докуменчипопання

ппсстун.чснпя с целью дальнейшего использования полученных мач^риа.чон в

кичесччи.- .цжазач^.чьсчч) по уголовному делу соответствует требованиям

yro.'ioBHO-iiponeccyaAbi'Dio законода-тельсч-ва. Гр. Б. был осужден

Московским городским судом по ч. 3 сч-. 173 УК. Работая в должности

Генерального директора Экснерпменч-а.чыюго комп.чекса социальной помощи

детям и подросткам, он заключил договор аренды с МП "Кокон-М" на часть

помещений комплекса для МП. За эч-о Б. нолучи.ч .чичнч (1)1114.1 псовые

средства оч' представпч^лей МП в виде заработной плаччы. Нссмичря ни

^к.чюченнып

договор аренды, Б. создал для данного МП условия, мешающие его

производственной деятельности и, пользуясь зависимостью руководителей МП от

его действий, требовал деньги. За перерегистрацию договора аренды путем

подписания нового договора Б потребовал от представителя МП Б - передать

ему 1 млн. руб. В кассационных жалобах осужденный и адвокат, ссылаясь на

то, что Б не имел личной заинтересованности, действовал на пользу

работникам комплекса, просили приговор отменить и дело прекратить ввиду

отсутствия состава преступления. Судебная коллегия по уголовным делам

Верховного суда оставила приговор без изменения, указав при этом, что

доводы Б о том, что он хотел полученные деньги использовать на приобретение

автобуса для комплекса, опровергаются материалами дела, в том числе

произведенной магнитофонной записью'. Немаловажное значение для изобличения

преступника по данному делу имело то обстоятельство, что оперативные

работники после обращения к ним Б — с заявлением о том, что Б вымогает у

него взятку, с согласия Б - пометили деньги и произвели магнитофонную

запись.

В каких же случаях необходимо говорить о провокации взятки? Согласно

проведенным нами опросам среди практических работников нет четкого

представления о провокации. Научные исследования также не касались этой

проблемы в полном объеме. Тем не менее вопрос о провокации взятки как о

серьезной проблеме, можно сказать, уже поставлен перед правоохранительными

органами.

В новом У К (ст. 274), принятом Государственной Думой, но не

подписанном Президентом РФ, провокация взятки считается должностным

преступлением и определяется как "попытка передачи должностному лицу без

его согласия денег, ценных бумаг, иного имущества или услуг имущественного

характера с целью создания искусственных доказательств получения взятки".

Эта новелла призвана не только защищать авторитет и принципы деятельности

органов государственной власти, но и охранять права и свободы граждан. Ее

эффективность будет зависеть от многих факторов, в том числе и от того,

насколько удачно сконструирована сама уголовно-правовая норма.

В этом плане есть некоторые сомнения, ибо определение правокации

взятки в новом УК., на наш взгляд, не совсем адекватно отражает существо

проблемы. Во-первых, нельзя ограничивать состав провокации только случаями

получения взятки. Не менее распространенными и не менее опасными являются

провокационные действия, инициирующие поведение взяткодателя. Во-вторых,

включение в понятие провокации таких понятий, как "без его согласия",

сделает состав преступления труднодоказуемым. Следует обратить внимание и

на то, что "создание искусственных доказательств" - признак не провокации

взятки, а более тяжкого преступления -ложного доноса или незаконного

привлечения к уголовной ответственности. Да и технико-юридическое правило

конструирования правовой нормы в данном случае не требует полного

определения предмета взятки. Такое определение дано в другой статье УК,

предусматривающей ответственность за получение взятки.

Несмотря на принципиальные изменения в экономической и политической

сферах общественной жизни, полагаю, что мы можем и должны в соответствующих

случаях обращаться к собственному законодательному опыту. Так, ст. 1 19 У К

РСФСР 1926 г. гласила: "Провокация взятки, т.е. заведомое создание

должностным лицом обстановки и условий, вызывающих предложение или

получение взятки, в целях дальнейшего изобличения давшего или принявшего

взятку, — лишение свободы на срок до двух лет".

Обратим внимание на два существенных признака в этом определении: а)

заведомое создание должностным лицом обстановки и условий, вызывающих

предложение или получение взятки; б) цель таких действий - дальнейшее

изобличение давшего или принявшего взятку.

.

Именно эти два признака позволяют не только различать правомерные и

неправомерные действия должностных лиц, но и разграничивать состав

провокации и другие смежные составы преступлений.

Важным критерием разграничения провокации и правомерных действий,

таким образом, является характер полученной информации, содержание которой

и определяет правовые рамки и направление дальнейших действий спецслужб.

В соответствии с п. 2 ст. 7 Федерального закона об оперативно-

розыскной деятельности от 12 августа 1995 г. основанием для проведения

оперативно-розыскных мероприятий являются ставшие известными органам,

осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, сведения о признаках

подготавливаемого, совершаемого или совершенного противоправного деяния, а

также о лицах, его подготавливающих, совершающих или совершивших, если нет

достаточных данных для решения вопроса о возбуждении уголовного дела.

Разумеется, установить в процессе судебного разбирательства правомерность

поведения оперативных работников не всегда представляется возможным, ибо

многие юридически значимые факты могут быть секретными и оставаться за

рамками уголовного дела. Однако в любом случае в материалах уголовного дела

должны иметься, как основание для дальнейших мер по документированию

взятки, сведения о подготавливаемом или совершаемом конкретном преступлении

отдельного лица или группы лиц. Это может быть заявление потерпевшего о

вымогательстве (даче) у него взятки, рапорт или иные документы. Эти

документы должны быть зарегистрированы в установленном законом порядке до

проведения оперативно-розыскных мероприятий.

Таким образом, выявление и документирование признаков взятки является

правомерным поведением, когда оперативные сотрудники имеют основания для

проведения оперативно-розыскных мероприятий в установленном законом

порядке. При провокации же, во-первых, у них нет оснований для проведения

оперативно-розыскных мероприятий II, во-вторых, они проводят их с

нарушением требований закона. В первом случае они лишь фиксируют события и

факты, во втором - инициируют поведение должностных лиц или иных граждан.

Необходимо отметить, что достаточно распространенным видом провокации

являются действия сотрудников правоохранительных органов по реализации

оперативной информации о возможном противоправном поведении того или иного

должностного лица. В подобных случаях полученная оперативная информация

носит лишь общий предположительный характер и спецслужбы сами инициируют

дальнейшие противоправные действия, используя доверенных лиц либо иных

граждан,

На наш взгляд, следует оценивать действия сотрудников

правоохранительных органов по созданию или воспроизведению обстоятельств

дачи или получения взятки, когда преступное посягательство уже завершено и

лицо не достигло желаемого результата, пусть даже по независящим от него

причинам. В декабре 1993 г. между индивидуальным частным предприятием (ИЧП)

и государственным предприятием был заключен договор купли-продажи

производственной базы ИЧП. В соответствии с достигнутой договоренностью

стоимость объекта определялась в 110 млн. руб., которые госпредприятие

должно перечислить ИЧП частями. При этом 30 млн. руб. госпредприятие

перечислило до 30 декабря. Поскольку договор купли-продажи был подписан

сторонами только 12 января, директор (он же учредитель) ИЧП С. при

составлении баланса за 1993 г. скрыл полученную от реализации имущества

прибыль. В мае 1994 г. налоговой инспекцией был выявлен факт сокрытия

дохода, к ИЧП были применены штрафные санкции. После уплаты штрафных

санкций С. обратился к директору госпредприятия П. с предложением

пересмотреть условия договора купли-продажи и увеличить сумму сделки до 160

млн. руб., включая таким образом штраф в стоимость контракта. За пересмотр

договора С. пообещал директору госпредприятия вознаграждение в размере 5

млн. руб. П., несмотря на неоднократные просьбы, отказался от предложения.

Когда об указанных выше обстоятельствах стало известно

правоохранительным органам, П. был приглашен в соответствующие органы, где

ему предложили согласиться с предложением директора ИЧП. Хотя П. от этого

первоначально отказался, работники оперативной службы, пользуясь правовой

неосведомленностью П., смогли склонить его к сотрудничеству, после чего

разработали соответствующий сценарий получения взятки. Действуя по

поручению правоохранительных органов, П. позвонил директору ИЧП и заявил о

том, что он согласен принять 5 млн. руб. и,назначил время и место встречи

для их получения. Когда С. прибыл к назначенному месту и передал 3 млн.

руб. (оставшиеся 2 млн. руб. он обещал передать после подписания договора),

работники милиции его задержали. В процессе предварительного следствия и

суда вопрос о правомерности действий оперативных служб не поднимался. С.

был осужден к длительному сроку лишения свободы.

Большую общественную опасность, как уже отмечалось, представляют

действия, связанные с провокацией дачи взятки, когда чиновники, пользуясь

зависимостью и правовой неосведомленностью граждан, провоцируют их на

совершение преступления. В подобных случаях важно правильно разграничивать

понятия вымогательства как квалифицирующего признака состава получения

взятки и провокации к даче взятки. Если должностное лицо преследует цель

получения взятки, своими действиями вынуждает взяткодателя к

соответствующему поведению, такие действия квалифици-руютс: .,'ак

вымогательство. Наоборот, в случаях, когда чиновник (как правило, работник

правоохранительных органов) инициирует действия зависимого лица, имея целью

выявление взятки путем создания искусственных условий, подталкивающих лицо

к совершению преступления, такие действия чиновника являются

провокационными.

Объектом провокационных действий иногда становятся сами работники

правоохранительных органов. Известно, что в последние годы были созданы

новые органы и структуры по борьбе с преступностью, в том числе с

организованной. Между ними постепенно стало возникать что-то похожее на

конкуренцию. Выявить взяточника или коррупционера в соседней службе

расценивается зачастую как показатель высокой квалификации сотрудников и

несомненного успеха в работе. В искусно расставленные сети попадаются

работники прокуратуры, милиции, налоговых органов.

Например, оперативным службам не составляет труда склонить

подследственных к даче взятки следователю, судье, прокурору. Так же легко

инсценировать различные комбинации в отношении сотрудников ГАИ, когда,

например, специально подобранная группа оперативников, "преобразившись" в

предпринимателей, объезжает посты ГАИ II по существу открыто склоняет

сотрудников госавтоинспекции к получению взятки.

Обычно такие действия не только достигают цели, но и создают

соответствующий "шумовой эффект" в прессе. Не выходя за рамки правового

анализа проблемы, заметим, однако, что подобная практика борьбы с

коррупцией приносит не меньше вреда, чем сама коррупция.

Помимо вопроса о том, должны ли нести ответственность лица,

провоцирующие дачу или получение взятки, непростым является и вопрос о

правовой оценке поведения взяткодателя или взяткополучателя. Формально в их

действиях содержатся все признаки состава преступления. Однако в таких

случаях решающее значение для квалификации действий могут иметь два

обстоятельства: а) ошибка в оценке ситуации со стороны виновного лица; б)

доказательства, полученные в нарушение закона, в соответствии с п. Зет. 69

УПК не могут быть положены в основу обвинения.

Предусматривая ответственность за провокацию взятки, законодатель

должен, видимо, более широко рассмотреть вопрос и позаботиться об

укреплении правовой базы деятельности правоохранительных органов. Например,

принять норму, согласно которой совершение преступления под контролем

правоохранительных органов являлось бы обстоятельством, исключающим

ответственность или даже преступность деяния. Несовершенство

законодательства - лишь одна и, может быть, не самая главная причина

злоупотреблений такого рода. Анализ судебной практики, исследо-

вание различных ситуаций и вариантов поведения сотрудников милиции

позволяют предположить наличие причин субъективного характера:

а) провокационные действия как следствие правовой неподготовленности

или профессиональной деформации сотрудников правоохранительных органов.

Непонимание, иногда прямое игнорирование требований закона, стремление

добиться хороших показателей в служебной деятельности любой ценой - это

серьезные детерминанты злоупотреблений в оперативно-розыскной деятельности:

б) личностная мотивация. Встречается значительно реже. однако труднее

поддается выявлению и. следовательно, правовой оценке.

В ее основе, как правило, личные неприязненные отношения, конфликт

пнтересои и др. В последнее время можно наблюдать и такие случаи, когда

правоохранительные органы все больше втягиваются в конкурентную борьбу в

политике, бизнесе и других сферах деятельности. Использование в этих целях

невидимых, но мощных рычагов воздействия, которыми обладают спецслужбы,

представляет собой значительную опасность для отдельного лица. какую бы

высокую должность он нс занимал. В 1992 г. ответственный работник

администрации города N. был привлечен к уголовной ответственности за

получение взятки. В компетенцию данного чиновника входило решение ряда

вопросов, связанных с контролем за предпринимательской деятельностью, в том

числе выдача лицензий на экспорт леса. Трудно сказать, каким образом он

"попал в немилость"^ спецслужбам, однако те твердо решились на оперативную

разработку с провокацией взятки.

С этой целью из соседней области был задействован предприниматель, в

обязанность которого вменялось вручить взятку указанному должностному лицу.

Были разработаны также необходимые в этих случаях соответствующая легенда и

сценарий вручения взятки. После того. как "кандидат в преступники"

отказался от предложенной взятки (денег), настойчивый предприниматель на

следующий день приехал на дачу к чиновнику, где под скрытую оперативную

видеосъемку вновь попытался уговорить его выдать лицензию an взятку.

Несмотря на настойчивые предложения, он вновь категорически отказался от

взятки. Лини, с третьей попытки удилось "отблагодарить" чиновника II ii

рабочем кабинете подсунуть ему пакет с помеченными деньгами.

Провокация взятки является составной частью более общей проблемы

правовой основы оперативно-розыскной деятельности. Кроме того, у этой

проблемы имеются сложные социальные, политические и этические аспекты. Их

необходимо иметь в виду и нельзя здесь ограничиваться только рамками

правового анализа, особенно когда речь идет об изменении законодательства.

Важно также, чтобы эта проблема обсуждалась открыто и профессионально, с

учетом той реальности, которая сложилась, и тех задач, которые возлагаются

сейчас на оперативные службы.

Для правоохранительных органов в настоящее время создается, образно

говоря. поле тяготения: на одном полюсе его - жесткая необходимость хоть

как-то сдерживать нарастающий вал преступности, на другом - отсутствие

надлежащей прапопой базы 1] опыта работы в новых условиях.

Можно сколько угодно говорить о той опасности, которую представляют

подобные махинации правоохранительных органов, но сколь-лпбо

профессиональный взгляд на вещи вынуждает нас признать: выбора нс

существует. Сама логика общественного развития (или деградации?) последних

лет говорит сама за себя. Мы подошли к такому рубежу, когда попросту

вынуждены предоставить спецслужбам дополнительные полномочия.

Своеобразный конфликт между необходимостью борьбы с наиболее тяжкими

преступлениями, оправданностью применения "ударов ниже пояса" и идеями

свободы и неприкосновенности граждан, с которыми должно считаться

цивилизованное государство, необходимо разрешать компромиссом.

Федеральный Закон о борьбе с организованной преступностью, принятый

Государственной Думой, предоставляет по существу (в случае вступления его в

силу)

чрезвычайные полномочия спецслужбам в части ведения оперативных

мероприятий. Предусматриваются, например, оперативное внедрение в

государственные органы и общественные объединения, проведение

контролируемых поставок и иных операций (в том числе с ценными бумагами),

создание и использование специальных предприятий -ловушек. Правда, все это,

по утверждению автора законопроекта, касается лишь борьбы с организованной

преступностью. Однако само понятие организованной преступности достаточно

расплывчато, а деятельность спецлужб никогда не была ювелирной и очень

часто "режет по живому", нарушая конституционные права и свободы граждан.

Особое внимание привлекает ст. 33 данного проекта "Оперативный

эксперимент". Здесь сказано: "Специализированные подразделения по борьбе с

организованной преступностью, осуществляющие оперативно-розыскную

деятельность, могут использовать оперативный эксперимент по созданию или

воспроизведению условий для проявления преступных намерений лиц,

обоснованно подозреваемых в принадлежности к организованной группе,

преступной организации, преступному сообществу, а также для обнаружения

возможных объектов их преступных посягательств в целях своевременного

выявления, предупреждения, пресечения, раскрытия преступлений, либо

снижения их общественной опасности и возможного вреда".

Названная статья, в случае принятия Закона, по существу санкционирует

провокационные действия оперативных служб. И эта проблема касается уже не

только взятки. Провокации используются и весьма результативно при борьбе с

незаконными валютн.".:.:и операциями, карманными кражами (особенно эффектно

попадаются подростки), налоговыми и другими существующими и несуществующими

преступлениями. И если к этому добавить "широту души" ст. 17 данного

Закона, которая гласит, что не являются преступлением действия сотрудников

спецслужб, хотя и подпадающие под признаки уголовного наказуемого, но

совершенные при выполнении полученного задания, - очевидной становится та

опасность, которую может представлять деятельность так называемых

специальных подразделений.

При всей актуальности рассматриваемой темы проблема провокация не

является ключевой в уголовном или ином законодательстве. Однако ее анализ

приводит к сложной и важной проблеме: унификации российского

законодательства. Очевидно, что любые вопросы борьбы с преступностью должны

однозначно отражаться в различных отраслях законодательства. При проведении

судебной реформы, разработке различных законов требуются общие принципы и

единый подход законодателя. Однако это уже тема отдельного исследования.

Страницы: 1, 2, 3