Проституция в России

Современному читателю непросто распознать в героине блоковской "Незнакомки" даму легкого поведения, выехавшую на отхожий промысел в дачные Озерки. Между тем для современников профессия Незнакомки была вполне ясна. После появления этого стихотворения многие уличные женщины, представляясь клиентам, называли себя Незнакомками.

Революционное правительство относилось к институту семьи неоднозначно. "Сохранится ли семья в коммунистическом государстве? Будет ли она точно такая, как сейчас? - спрашивала в 1918 году Александра Коллонтай.- Этот вопрос мучает многие сердца женщин рабочего класса, заботит он и товарищей мужчин". Коллонтай и другие партийные теоретики считали семью буржуазным институтом и требовали открыть "дорогу крылатому Эросу". Если бы мечты товарища Коллонтай сбылись, проституция была бы обречена. Этот род деятельности должен был стать не профессией, а хобби. "Для нас, для трудовой республики,- писала Коллонтай,- совсем неважно, продается ли женщина одному мужчине или многим сразу, является ли она профессиональной проституткой, живущей не на свой полезный труд, а на продажу своих ласк законному мужу или приходящим, сменяющимся клиентам, покупателям женского тела. Все женщины-дезертирки труда, не участвующие в трудовой повинности... подлежат на равных основаниях с проститутками принудительной трудовой повинности. И тут мы не можем делать разницы между проституткой или наизаконнейшей женой, живущей на содержании своего супруга, кто бы ни был ее супруг, хотя бы и сам 'комиссар'".

Провести сексуальную революцию во всероссийском масштабе не удалось, однако в провинции власти иногда делали попытки законодательно оформить отказ от института семьи. "С 1 мая 1918 года,- говорится в одном из таких актов,- все женщины от 18 до 32 лет объявляются государственной собственностью. Всякая девица, достигшая 18-летнего возраста и не вышедшая замуж, обязана под страхом строгого взыскания зарегистрироваться в бюро 'свободной любви' при комиссариате призрения. Зарегистрированной в бюро 'свободной любви' предоставляется право выбора мужчины в возрасте от 19 до 50 лет себе в сожители... Мужчинам в возрасте от 19 до 50 лет предоставляется право выбора женщин, записавшихся в бюро, даже без согласия последних, в интересах государства. Дети, произошедшие от такого сожительства, поступают в собственность республики".

Конечно, на практике такого рода акты не исполнялись. Однако для характеристики отношения новых властей к проблеме брака и семьи этот документ весьма показателен.

Полная свобода разрушила устоявшуюся структуру промысла. В 20-е годы с целью предотвращения эпидемий местные власти начинают явочным порядком проводить среди проституток принудительные медицинские осмотры. В 1923 году в Петрограде пытались создать специальную милицию нравов. Много шума наделал приказ коменданта Кронштадта, который в целях профилактики проституции распорядился провести поголовное освидетельствование всех проживающих в крепости женщин на предмет установления девственности.

Как бы то ни было, во время гражданской войны и военного коммунизма проститутки исчезли с улиц. Объяснялось это несколькими причинами. Во-первых, политика военного коммунизма свела на нет роль денег, а профессиональная деятельность публичной женщины при господстве натурального обмена сильно затруднена. Трудно представить себе посетителя публичного дома, который расплачивается мешком картошки, бутылью керосина или куском сала. Во-вторых, в результате войны и революции резко уменьшилось число молодых мужчин, нуждающихся в такого рода услугах. В-третьих, отказ от института церковного брака и чрезвычайная легкость разводов разрушили границу между случайной связью и законным браком. "Временные жены" составляли профессиональным проституткам серьезную конкуренцию. Данные опросов показывали, что популярность публичных женщин среди молодежи резко сократилась. Так, если в 1914-1917 годах 47% городской молодежи начали половую жизнь со связи с проституткой, то в 1921-1923 годах эта цифра упала до 6%.

С началом НЭПа спрос на продажную любовь резко возрастает. Постепенно восстанавливается организационная структура промысла, вновь появляются "зухеры" - маклеры, занимающиеся торговлей женщинами, и "коты".

Но социальный состав проституток изменился. Если до революции подавляющее большинство составляли крестьянки, то теперь их место заняли сотрудницы бесконечных советских контор. Получая мизерное жалованье, эти женщины таким образом пополняли свой бюджет. Прошедшие в 20-е годы массовые сокращения служащих сделали временную работу постоянной.

Согласно официальной точке зрения, проституция являлась пережитком капитализма и в числе прочих пережитков подлежала ликвидации. Раньше проститутки были "ничем", теперь они, как пелось в песне, должны были стать "всем". В новой системе идеологических ценностей они оказались теми, кого революция хотела облагодетельствовать в первую очередь.

В опубликованных в 1919 году "Тезисах межведомственной комиссии по борьбе с проституцией" декларировалось: "1. Проституция тесно связана с основами капиталистической формы хозяйства и наемным трудом. 2. Без утверждения коммунистических основ хозяйства и общежития исчезновение проституции неосуществимо. Коммунизм - могила проституции. 3. Борьба с проституцией - это борьба с причинами, ее порождающими, т. е. частной собственностью и делением общества на классы".

Государство стояло на страже интересов публичных женщин. Так, витебская комиссия по борьбе с проституцией обязала предприятия в первую очередь трудоустраивать и предоставлять жилплощадь не работницам с детьми, а проституткам, чтобы отвлечь их от своего ремесла. Трудно сказать, насколько широко была распространена подобная практика, однако известны случаи, когда малообеспеченные женщины выдавали себя за проституток, чтобы воспользоваться социальными льготами.

Для проституток создавались специальные артели, открывались профилактории. Во главе одного из них стояла М. Л. Маркус- жена С. М. Кирова. Мария Львовна ревностно следила, чтобы ее подопечные не сбегали по ночам на работу, и задерживалась для этого до полуночи. В таких случаях к профилакторию для проституток подъезжала горкомовская машина, и первый секретарь сам увозил супругу домой.

В 1922 году был принят Уголовный кодекс, который позволял привлекать к ответственности сутенеров и содержателей притонов. Новый закон широко применялся: в 1924 году было наказано 618 человек, в 1925 году - 813.

Постепенно в борьбе с проституцией все большую роль начинали играть "бойцы невидимого фронта". Быт профилакториев стал напоминать лагерный, а в октябре 1937 года профилактории для нищих и проституток вошли в систему ГУЛАГа.

Резко сменился и тон агитации. Если в 20-е годы борьба с проституцией шла под лозунгами строительства новой жизни, то теперь любое нарушение норм коммунистической морали начинает рассматриваться как политическое преступление. "Известны случаи, - писала в 1938 году 'Комсомольская правда',- когда троцкистско-бухаринские шпионы и диверсанты умышленно насаждали пьянки и бытовое разложение". Таким образом, аморальное бытовое поведение приобретало статус государственного преступления. Тут и до "вышки" недалеко.

Благодаря усилиям карательных органов организованные формы проституции были уничтожены. Однако как нелегальный бизнес она продолжала существовать.

Подобно сексуальному насилию, до середины 1980-х гг. существование в СССР проституции официально отрицалось. Конечно, были отдельные "распущенные женщины" с повышенными сексуальными потребностями, но, с официальной точки зрения, такое поведение не было и не могло стать профессиональной деятельностью, так как в стране официально не было бедных. Юристы и социологи, особенно грузинские (Анзор Габиани), проводили на эту тему исследования, но все они были закрытыми и печатались под грифом "Для служебного пользования".

Заговор молчания был прорван в ноябре 1986 г. сенсационным очерком Евгения Додолева "Белый танец" в газете "Московский комсомолец" о райской жизни валютных проституток. За первой статьей последовали другие, столь же сенсационные. Хотя проституция в них морально осуждалась, у бедных советских женщин, живших на скромную зарплату и не могших покупать дорогие модные наряды, этот образ жизни невольно вызывал жгучую зависть.

Настоящим бестселлером стала повесть Владимира Кунина "Интердевочка" (1988) и снятый по его сценарию одноименный фильм. Кстати, могу засвидетельствовать, что в отличие от большинства литераторов, делающих деньги на "неприличной" теме, Кунин стал серьезно исследовать ее, когда она была еще абсолютно запретной и шансы на создание фильма были довольно шаткими. В репинском Доме творчества кинематографистов, где писатель жил и работал, на стене его номера висел "Список консультантов", в одной колонке были телефоны путан, а в другой - офицеров милиции. Это вызывало юмористические ассоциации.

При анонимном анкетировании старших школьников в Риге и Ленинграде в 1989 г. валютная проституция

оказалась в десятке наиболее престижных профессий. При опросе московских школьников и учащихся ПТУ, проведенном "Литературной газетой", относительно наиболее престижных и доходных профессий, проститутки разделили с "директорами" и "продавцами" 9-11 места, опередив журналистов, дипломатов и таксистов, не говоря уже о профессорах и академиках.

Правда, вскоре выяснилось, что журналисты, как всегда, многое упростили и опошлили. Интердевочки, "путаны", работающие только за валюту, оказались лишь верхушкой айсберга, немногочисленным аристократическим слоем; чтобы попасть туда, нужны внешние данные, квалификация и, главное, как всегда и везде, связи. Гораздо более многочисленная категория проституток, работавших за советские "деревянные* рубли, рискует гораздо больше, а зарабатывает неизмеримо меньше. А внизу этой лестницы стоят опустившиеся, спившиеся женщины, околачивающиеся по вокзалам и подворотням, которым и вовсе не позавидуешь. Кроме профессиональных проституток, существуют любительницы, которые продают свое тело ради дополнительного дохода, чтобы приодеться, а то и просто для пополнения семейного бюджета.

Первые выступления прессы по этому вопросу были окрашены, с одной стороны, завистью, а с другой - ненавистью ("Их, проституток, надо обливать бензином и поджигать", "Я бы всех проституток уничтожал").

По мере развала советской экономики, проституток, добровольных и вынужденных, становилось все больше (только с 1987 по 1989г. количество известных милиции элитных проституток в Москве выросло на 11 процентов, - а точного числа их не знает никто), а отношение к ним - спокойнее. Появились и социологические исследования; не всегда сопоставимые и часто с сильным ведомственным, милицейским душком. Поэтому когда один автор доказывает, что проститутки происходят преимущественно из бедных, малообеспеченных и неблагополучных семей, а другой это категорически отрицает, оба могут быть правы.

По оценке А П. Дьяченко, 79 процентов проституток - моложе 30 лет, почти каждая пятая начала заниматься этим делом до 18 лет. Каждая седьмая имела одного или двух несовершеннолетних детей, которые проживают вместе с матерью и видят ее поведение. Примерно половина из них не работали; среди работающих чаще всего встречались продавщицы, парикмахерши, официантки, медсестры, воспитательницы детских домов, обслуживающий персонал гостиниц. Быстро растет количество подрабатывающих проституцией студенток вузов и техникумов (в Петербурге ими оказалась почти каждая десятая задержанная милицией проститутка). Каждая вторая в момент задержания за проституцию была в состоянии алкогольного опьянения. Каждая десятая уже была за что-то осуждена. Каждая седьмая переболела венерическими заболеваниями. Более представительные данные ВНИИ МВД, относящиеся к 1987-88 гг., показывают, что возраст и прочие социально-демографические свойства различны у разных категорий проституток, усреднять их невозможно.

Советские правоохранительные органы традиционно не любили рассматривать отрицательные явления как социально-обусловленные; гораздо безопаснее было объяснять их индивидуальными склонностями. Применительно к проституции это означает, что "шлюха", работающая за деньги, обязательно должна быть также "блядью", получающей от своей работы удовольствие. Отсюда - повышенный интерес к их сексуальной жизни. Однако, при всем несовершенстве исследовательских методов, предположения о повышенной сексуальности проституток не подтвердились. По грузинским данным А. Габиани и М. Мануильского, сексуальное удовлетворение от своей работы получали не более 20-30 процентов. Главные мотивы занятия этим ремеслом - экономические.

Если раньше эта деятельность была более или менее индивидуальной, то теперь она зависит от организованной преступности. Все городские территории и сферы влияния поделены. Проститутке, которая осмелится нарушить принятый порядок и откажется платить за "покровительство", грозят серьезные неприятности, вплоть до убийства.

Особенно беспокоит специалистов связь проституции с распространением БППП и СПИДа. Хотя в 1987 г. проститутки составили две трети людей, привлеченных к уголовной ответственности за распространение венерических заболеваний, они оставались беспечными. Современная городская проституция в основном профессиональна и четко стратифицирована. По оценке сотрудников Санкт-Петербургской милиции, в городе имеется около 5 тысяч профессиональных проституток, для которых это основной источник дохода в течение нескольких лет. Общее число женщин, подрабатывающих этим ремеслом, конечно, гораздо больше.

По мнению специалистов-социологов, самая организованная форма сексуальной коммерции - гостиничная проституция. Она полностью контролируется соответствующими преступными группировками, которые не пускают в "свою" гостиницу посторонних. Образовательный уровень этих женщин очень высок, каждая третья имеет высшее или незаконченное высшее образование, многие знают иностранные языки. Постоянными клиентами 70 процентов из них являются иностранцы, а доход их очень велик - 150 долларов за одно обслуживание, что значительно выше месячной зарплаты научного сотрудника с ученой степенью. Один из показателей их профессионализма - регулярное пользование презервативами.

Вторая по распространенности форма организованной проституции - многочисленные "агентства" по предоставлению интимных услуг, функционирующих под видом клубов, саун, массажных кабинетов, бюро знакомств и т. п. Они широко рекламируются в газетах. Почасовая оплата колеблется от 20 до 100 долларов в зависимости от класса заведения. Некоторые из них рассчитаны исключительно на иностранцев.

Существуют и агентства по вербовке или продаже молодых женщин и девушек за границу. Этот мафиозный бизнес быстро растет и дает огромный доход.

Ступенькой ниже стоит "квартирная" проституция. Ею занимаются женщины, имеющие собственную сеть клиентов и старающиеся избежать внимания милиции и рэкетиров. Однако сделать это очень трудно.

Особую разновидность проституток составляют "кидалы", работающие в тесном контакте с водителями такси или владельцами частных автомашин. Они подбирают клиентов в ресторанах, барах и кафе, расположенных в центре города, получают деньги за будущие услуги, водитель везет их якобы на квартиру, а на самом деле останавливается у проходного двора или парадной, где женщина скрывается. Около 40 процентов полученной платы достается водителю. Бывает и хуже: доверчивого клиента избивают, грабят и даже убивают.

Самая низшая категория - уличная проституция, рассчитанная в основном на приезжих. Занимаются ею обычно опустившиеся, спившиеся женщины. Ни о каких мерах противоэпидемической безопасности тут нет и речи.

На фоне общего разорения страны и роста детской безнадзорности быстро растет детская проституция. Иногда дети и подростки идут на панель вследствие бездомности или спасаясь от пьянства и жестокости родителей, а иногда просто от легкомыслия.

Быстро растет и мужская проституция, как гетеро-, так и гомосексуальная. В одном из самых приличных "голубых" изданий было напечатано следующее письмо:

Сексуальные услуги широко рекламируются в частных объявлениях: "Приветствуем англо-говорящих гостей России! Две очаровательные блондинки помогут вам организовать ваш досуг. Соотечественников просьба не беспокоиться"; "Красивый мужчина, 39 лет, рост 1б1 см, выполняет куннилингус за плату. Возможно обслуживание на дому"; "Красивые русские женщины! Вас ждут в гаремах Востока! Бесплатный проезд к новому месту жительства!" Кузнецов М. Историко-статистический очерк проституции в Петербурге с 1852 по 1869 гг. // Архив судебной медицины и общественной гигиены. СПб., 1870. Кн. 1. Март. Отд. III. С. 50; он же. Проституция и сифилис в России. Историко-статистическое исследование. СПб., 1871. С. 5.

Начиная с 1980-х годов растет и ширится практика продажи молодых российских женщин и несовершеннолетних девушек в зарубежные бордели. Большинство идут на это сознательно, но некоторые даже не подозревают, что будет с ними дальше. Разыскать таких нелегальных иммигранток с фальшивыми паспортами, когда о них начинают беспокоиться родственники, практически невозможно.

К сожалению, мы почти ничего не знаем о тех, кто пользуется платными сексуальными услугами. По данным телефонного опроса Д.Д. Исаева в Петербурге, 8 процентов мужчин сказали, что имели контакты с проститутками часто и еще 8 процентов - редко. При анонимном опросе случайных прохожих, среди которых, конечно, преобладали приезжие, на улицах Москвы, 150 мужчин из 280 сказали, что пользовались платными сексуальными услугами, причем 31 процент из них первый свой подобный опыт имел еще до восемнадцатилетия, а некоторые - даже до 16 лет. Однако эти цифры абсолютно нерепрезентативны.

Если взять американские данные, то хотя проституция в США процветает, ее услугами пользуется меньшинство мужчин; в Национальном опросе это признали 16 процентов; доля мужчин, начавших свою сексуальную жизнь с проституткой, снизилась с 7 процентов среди достигших совершеннолетия в 1950-х, до 1,5 процентов среди возмужавших в конце 1980 - начале 1990-х годов.

Что делать с сексуальной коммерцией ?

В принципе есть три стратегии:

пытаться уничтожить древнейшую профессию путем уголовно-правово-го преследования;

ограничить ею распространение определенными местами или условиями;

легализовать проституцию, поставив ее под охрану и контроль государства.

Советская власть пыталась сочетать первые два пути. По Уголовному кодексу РСФСР сама по себе проституция была уголовно ненаказуема, наказывалось только вовлечение в нее несовершеннолетних (статья 210) и содержание притонов разврата и сводничество с корыстной целью. В 1987 г. эти меры были дополнены статьей 164.2 Кодекса об административных нарушениях, предусматривавшей административную ответственность за занятие проституцией в виде предупреждения или штрафа. Кроме того, проституткам часто предъявлялись обвинения в незаконных валютных операциях.

Эта компания провалилась. В 1987-89 гг. в СССР было привлечено к административной ответственности за проституцию около 5 тысяч женщин, но инфляция и изменившееся общественное мнение сделали административные меры бессмысленными. Например, в Петербурге в 1990г. было привлечено к административной ответственности 193 женщины, в 1992 - 4, в 1993 - 7.

Изменение общественного мнения связано, с одной стороны, с расширением понятия социально приемлемой экономической активности, а с другой - с ростом сексуальной терпимости. По данным Афанасьева и Скоробогатова, в 1992 г. каждый десятый молодой, до 25 лет, петербуржец считал проституцию вполне законной формой получения денег.

Рост терпимости к проституции демонстрируют и опросы ВЦИОМ. В 1989 г. на вопрос: "Как следовало бы поступить с проститутками?" 27 процентов ответили "ликвидировать", 33 процентов - "изолировать", 8 процентов - "помогать" и 17 процентов - "предоставить самим себе". В 1994 г. соответствующие цифры составляют 18, 23,12 и 30 процентов. В нашем опросе 1995 г. с мнением, что "занятие сексом ради денег не должно осуждаться в современном обществе" не согласились 41 процент 16-19 летних девушек и 34 процента юношей, согласились 37 и 46 процентов. При опросе в 1997 г. школьников 7-9 классов, доля полностью согласившихся с этим суждением юношей почти вчетверо, а доля девушек - в два с половиной раза превысила аналогичные ответы их учителей и родителей.

Отношение к сексуальной коммерции раскалывает не только общественное мнение, но и специалистов. Сторонники жесткого курса доказывают, что проституция морально разлагает общество, подрывает устойчивость брака и семьи, способствует распространению БППП и СПИДа и совершению ряда преступлений; любимый старый советский мотив - "извлечение нетрудовых доходов" сменился теперь ссылками на греховность блуда. "Либералы" доказывают, что введение уголовной ответственности заведомо неэффективно и только породит произвол и недоразумения, акцент должен делаться на социально-экономических мероприятиях и воспитании, уголовная же ответственность должна наступать только за действия, способствующие распространению проституции. "Радикалы" считают и эти меры бессмысленными, призывая легализовать проституцию, взимать с проституток налоги и вместе с тем заботиться о санитарно-гигиенической стороне дела.

Эти позиции являются в известной мере ведомственными. При опросе в 1989 г. 154 сотрудников органов внутренних дел и 42 ученых-экспертов, среди первых преобладали сторонники жесткой линии, предлагавшие усилить административные меры, увеличить суммы штрафов, арестовывать, аннулировать прописку, высылать из города и т. д. У многих работников милиции вызывает ностальгию старый (1961 г.) Указ "Об усилении борьбы с лицами, уклоняющимися от общественно полезного труда и ведущими антиобщественный паразитический образ жизни". Но хотя под этот Указ подпадали и проститутки, самой знаменитой его жертвой был будущий Нобелевский лауреат Иосиф Бродский. 72 процента сотрудников органов внутренних дел высказалось за введение уголовной ответственности за проституцию, а 77 процентов хотели бы распространить какую-то административную ответственность также на клиентов проституток.

Эксперты-ученые были значительно либеральнее. 83,3 процента их убеждены, что проституция неизбежна; 52,3 процента думают, что она не обязательно ведет к преступной деятельности (остальные такую взаимосвязь видят). На вопрос "Целесообразно ли установление уголовной ответственности за проституцию?" 83,3 процента экспертов ответили отрицательно, причем весьма категорично ("Боже упаси!" "Я абсолютно против!"). 64,2 процента высказались и против привлечения к ответственности клиентов.

Новый российский Уголовный кодекс практически сохранил прежнее положение. В нем нет статьи об уголовной ответственности за проституцию, однако статья 249 предусматривает ответственность за вовлечение женщин в занятие проституцией, а статья 241 - за содержание притонов. Министр МВД А.С. Куликов, шокированный распространением проституции в самом центре Москвы, рекомендует мэру столицы переместить сексработников в какое-то другое место, где их легче будет контролировать. Но для этого нет правовой базы.

Апеллируя к соображениям противоэпидемической безопасности, некоторые радикальные журналисты предлагают не только легализовать проституцию, одновременно обложив ее налогом, но и открыть вместо подпольных притонов официальные публичные дома. Однако, независимо от соображений нравственного порядка, это едва ли возможно. Дело не столько в том, что "обобществление" сексуального сервиса выглядит комично в то время, как все остальное приватизируется, сколько в том, что это невыгодно самим "сексуальным работникам". В таких странах как Голландия проститутки платят налоги, зато государство обеспечивает им социальный статус и безопасность. В России все налогоплательщики бесправны. Если милиция не может обеспечить безопасность банкиров, будет ли она охранять бедную жрицу любви? Так уж лучше иметь дело с сутенером или мафией.

Короче говоря, споры идут по тем же направлениям, что и по остальным вопросам развития общества: будет ли государство по-прежнему все регламентировать (не слишком эффективно) или же люди сами возьмут на себя ответственность за свое поведение, включая и его моральные и социальные издержки.

Страницы: 1, 2, 3